Сибирские огни, 1934, № 4

ней, слез, поправил зачем-то чересседель­ ник, постоял, глядя на соседскую ненужную пдетенюшку. —, «Озадки...» — прошептал он. Внезапное ожесточение овладело им. — «А ну,., что будет». Павел вскочил на воз, завернул кончи обратно к току. И, чтобы ободрить себя в принятом решении, он гро­ мко и неумело засмеялся. —• Воровать, Грамушек? На сказки не надеется, что прокормят? Нет, Яша!.. 9. Устин Пальяныч подсчитал оставшиеся мешки и, подсев под «Летучую мышь», по­ шел, огрызая карандаш, какие то подсчеты. 'Он вел их уже минут десять, заметно гаол- вдаался и от этого не мог сосчитать пра­ вильно. Потом, с досадой махнув рукой, Устин Пальяныч суцул карандаш с книжкой в карман и слова кинулся к мешкам. Пересчитав их еще раз, председатель ви­ димо успокоился и медленно опустилйя у фонаря, играя юбйчной напомятнюй 'Своей улыбочкой. — Яша! — негромко и ласково позвал он. Грамушек сидел вмест^ ic десятком дру­ гих колхозников сразу за чертою освещен­ ного фонарем поля. Он сидел прямо на зем­ ле, поджав колена под подбородок, укрыв­ шись с головой озямом, похожий на непод­ вижную черную кочку. — Яша! — в голосе председателя 'была требовательность. — Яша, подь сюда! — А мне и тут хорошо, — дурашливо отозвался Яша. — Тепло и блоки не куса­ ют... Колхозники недружно засмеялись.. Они • устали и хотели спать. — Яша, не шути. — Председатель поднял­ ся все с той же ласковой улыбочкой.на ли­ це. — Статьей пахнет. Мешочка пшенички нехватаст у нас. — Пшенички? — Грамушек вспорхнул птицей и громко, на весь ток закричал. — Колхозники, товарищи, да что же это такое? — Не кричи, — остановил председатель.— Твои это записи? Ошибки нет-ли? Колхозники встрепетнулись, сгрудились плотно -вокруг, регромада, но возбужденно обсуждая сообщенную председателем но­ вость. Яша лихорадочно уткнулся в листы записей и подсчетов, перелистывая их с невероятной быстротой, время от времени отрываясь от бумаг и соображающе' глядя в небо. — Мои, Устин Пальяныч, — 'отозвался он наконец. — Ошибки нет... — Так где-же мешочек-то? Яша встал, напряженно глядя вверх, ви димо, СИЛЯСЬ вспомнить. — Вовчими... не из возчиков ли кто, Устик Пальяныч? — осторожно предположил он. Кругом недовольно заговорили: — Брось, Яша, чего на возчиков... — Сам напер в своей бухгалтерии, а на людей поклеп... Яша попрежнему стоял, мучительно гля­ дя в небо, недвижный и ггощий, как факир. Лампа, покрытая еолом'енным абажуром, ос­ вещала его от пяток до шеи, голова была 4 срезана тьмой. — Возчики,'— прошептал он, делая сла­ бый жест рукой. — Но кто? Уж не Паш­ ка ли? |И вдруг очнувшись, заторопился: — Устин Пальяныч... При тебе Павлуха накладывал? — При мне. \ — Точно ли помнишь? Не отлучался ли? Не отходил ли ты, по нужде или как? — Да ты что болтаешь? — рассердился председатель. — Часовым при нем не стоял, конечно. Может и отходил. Но ты это брось, про Павла... — Он! — взвизгнул Яков. — Он! Пашка! И скороговоркой, об’ясняюще, ко всем окружающим: —1Я это, слышь, тоже отлучалоя. Всех сам отпустил, а ему поверил. Клади, мол, Паша, восемь мешочков, ни боле, ни мене, и записочку дал. А сам — по нужде, по нужде — думал, Устин Пальяныч проверит, а оно, вон оно как... Яша завертелся в кругу, кликушечьи кри­ ча: —• Он! Пашка! Вор! Эй, граждане, э-э-эй! Сюда! — Не орать! — яростно цыкнул председа­ тель. Но было уже поздно. Разбуженные истош­ ным криком Яшки на ток толпой бежали колхозники. Еще минуту тому назад мо­ бильно мертвый ток уже бурлил и гудел нап­ ряженно, взволнованно: — Пшеничку украли! — 'Кто, кто украл? — Пашка украл, а Яков поймал. — Да не поймал еще... — Он, Пашка с умом — запасается. А нам, дуракам, мякина, останется... — А може вранье? Неужто Павел... — Какое иранье! Он — вор. Он сегодня и у меня шлею украл... — Шлею, — каку шлею? — Шлею...