Сибирские огни, 1934, № 4

мероприяти-е идеологический базис — усерд. « о толкует о том, что постройка факторий в тайге выгодна не только ему, большому купцу, но и тунгусам, и рядовому крестьян­ ству , и даже руоской мелкоте. Калмаков, подобно старшим западно-ев- ро.пейским и американским коллегам по эг- раблеииао колоний, оказывается дорос до проповеди своей «цивилизаторской миссии», склонен ,в себе -самом видеть носителя куль­ туры и хранителя интересов государства. Описывая дальнейшую деятельность Кал­ макова, тов. Отаров, к «жалению, ограни­ чивается лишь разрешением сюжетных ли­ ний. Он сталкивает его с Саудом и Пэтэ- мой. В этом столкновении доверчивая, не знанощая ждани Лэтама гибнет. Едва не погиб и Сауд. Он пытался защитить от на­ сильника честь своей невесты <м получил за это удар прикладом по затылку от верного калмак-овского пса--приказчика... Таким образом, с приходом Калмакова в тайгу, прямое насилие над охотниками вы­ росло. Еще далее в романе описано второе убийство — на этот раз гибнет во время «покруты» отец Сауда пьяный Топко. Од- «ако, только ли в насилии заключалось то новое, что принес в тайгу богатый купец Калмаков —строитель таежной дороги бо­ гатых факторий? Нет. Новое гораздо более глубоко и много­ образно, нежели это показано в первой ча­ сти романа Отарова. Это прежде всего, еще долее усилившаяся власть рынка, власть «покруты», рост ясака (налога), о чем, меж­ д у прочим, на протяжении всего романа упоминается лишь однажды — в начале. Далее, это рост власти царских чиновников, бюрократизма, установление законов проти­ воречащих устоям родового быта. Петля, которая уже при Рукосуеве давала себя знать,, должна теперь, с проходкой ши­ рокой дороги в тайгу, еще более стянуться. Зависимость от покрутчиков возрастет, свобода передвижений уменьшится, добы­ вать пищу станет труднее, нити, связующие хозяйства кочевников с внешним миром, ок­ репнут. Как же ведет себя Сауд после того, как он столь трагически испытал на себе, чю значит цивилизаторская миссия- Калмакова? Сауд задумал бежать из этих мест. Он хо­ чет бежать не только от купца Калмакова, от его крутой «покруты», но и от бая Голь­ туоля. Надо прямо .сказать, это последнее обсто­ ятельство в романе совсем не подготовлено и не оправдано. Бай появляется -впоследних главах и встреча с ним Сауда (именно встреча, а не столкновение) происходит случайно. «Сауду идти к баю было незачем, — пи­ шет автор, — мо он решил дойти до него. Ни больших оленьих стад, ни богатых жи­ лищ он еще » е видывал. Хотелось посмот­ реть богатое стойбище»... А ведь Сауд же­ них!... Столько лет не видеть бая, ни разу не -испытать злой необходимости побывать у него даже и для тех малонаселенных мест — вещь сомнительная. Тем более, что и сородичи Сауда, за исключением старого Вали, повидимому, все эти годы также не видели бая. Можно ли здесь поверить авто­ ру? Правильно ли он рисует экономические клаос-овые отношения внутри кочевых пле­ мен? Не искажена ли здесь действитель­ ность? Не искажается ли она автором и тог­ да, когда он показывает отношение между охотничьими семействами? Эти отношения слишком патриархальны, слишком чисты по автору, слишком мало сказался тлетворный дух разложения — обмана, хищничества, своеволия — что несли в тайгу Рукосуевы и Калмаковы. А ведь это не начало колониза­ ции, а предвоенные годы, т.-е. ее разгар. Бай не понравился молодому Сауду. Он убедился, что сердце у Польтуоля волчье. Встреча с баем -происходит при .следующих обстоятельствах. Знакомый Сауда тунгус Орбоча охудал. Мор унес у него оленей. Беда вынудила его вспомнить, что есть бай. Он отправился к Гольтуолю %росить оленей в долг под собо­ ля, Сауд увязался вместе с ним. (Пастух бая Лилиуль, натерпевшийся от его рук еще в детстве, предупреждает, что в долг бай ие даст. Так и получилось. Бай оказался про­ тивником закабаления бедноты путем зай'ла, он предпочел остаться со своими .оленями и отталкивает Орбочу. Тогда Лилиуль, жа­ лея бедняка, предлагает ему взять из стада лучшего оленя и взамен оставить -своего ху­ дого... «Воровство! Лилиуль — вор!» — го­ тов воскликнуть Сауд, но, вспомнив посту­ пок бая, оправдывает пастуха и возвраща­ ется к .своим чумам ,с новым, доселе незна­ комым чувством классовой ненависти. Попытка показать возникновение и рост этого чувства безусловно хороша. К сожа­ лению, т. Ошаров не находит ярк::^ убе­ дительных слов для отображения того, что случилось на байском становище. «Он видел русских купцов, — пишет Ошаров, — видел кочевого бая и не знал — кто кого лучше.