Сибирские огни, 1934, № 3

спускался отряд. Догадываясь, что впере­ ди всех едет старший Токушев, Сапог по­ чувствовал острое желание ворваться в аил Анытпаса и плетью исхлестать непо­ слушного парня. — Лошадей за его бабу отдал, той ему устроил, а польза «акая? — скрипел, сдер­ живая дрожь. Первый раз собирается столько народа, созванного не им, Сапогом, Тыдыковым, а кем-то непрошеино вломившимся в тихую жизнь долины. Он попытался успокоить себя: — Народ знает меня, помнит... Сердце не зуб, его не вырвешь и иным, железным например, не заменишь. У алтайцев _ердце трепетное... Они не поомеют против меня... Вернулся домой, чтобы переодеться. В руках его шелестела шелковая шуба. —■Выйду к ним и все вспомнят, что это — зайсанская одежда, только бляхи нет... Языки у всех примерзнут... Первое собрание было таким многолюд­ ным. 'Возбужденное настроение алтайцев обещало успех. Сам Филипп Иванович был «е только удивлен, .но и поражен шумным негодованием. Еще вчера, об’езжая аилы, •он сомневался в успешном исходе смелого •замысла. Думал, что на многолюдном соб­ рании ,не побороть байских защитников. Крепкую надежду он возлагал только па Аргачи. Хромца все знали с пеленок. Хо­ зяин много раз помыкал им, дураком на­ зывал, а теперь все поняли, что парня с такой головой, научившегося грамоте и живущего без байского благодетельства, надо уважать, что он может сказать зЗсь- ма полезное и вывести на доропу лучшей жизни. Филипп Иванович говорил о классовой борьбе, о колхозах. Борлай, впервые ьргд- седательствовавший на таком собрании, живо передал все проделки Таланкеленга, подробно изложил историю с трубкой. Ви­ новник сидел недалеко от стола президиу­ ма, не смея поднять глаз. Когда уничто­ жавшие взгляды вонзились в него и посы­ пались острые вопросы, «и крикнул с мольбой, как человек, которого ужаснули внезапно открывшиеся последствия всех его поступков: — Я слепым был... делал, что Сапог зе- лел. Суртаев досмотрел в сторону усадьбы. — Вон он сам идет. Сейчас мы с ним по­ говорим... — Потирал ладони. Встало только шесть человек, остальные не шелохнулись. — Где члены вашего товарищества? — строго спросил Филипп Иванович. Сапог указал на четырех человек. — A-а, так и ты член товарищества? — Суртаев склонился над Таланкеленгом. — Давай-ко рассказывай, что ты в «товари­ ществе» делаешь. — Пастух... овец пасу, — растерянно от­ ветил тот. — Чьих? — Суртаев вонзил взгляд в его переносицу. Таланкеленг показал глазами на Сапога. — А сколько у тебя скота? Нисколько? Так, так. Член товарищества... Опросив всех четырех, таких же бедня­ ков, Суртаев заговорил громовым голосом: — Вот видите, я не ошибся. Бай слепил лжетоварищество, чтобы нагло обмавугь советскую власть и, noпрежнему, бессове­ стно ездить на вас. — Ездил, а теперь пусть пешком хо­ дит, —- неудержимо рявкнул Аргачи. Удивленные, «о доверчивые взгляды уста­ вились на него. — Если бы не я, ты бы еще вот таким издох, щенок сопливый, — прохарчад Са­ пог. — Молчи. Тебе слова не давали, — с неслыханной силой в голосе остановы его раскрасневшийся Борлай. По-собачьи повернувшись к нему, Сапог остался с недоуменно открытым ртом. «Какое слово? Мне принадлежало боль­ шое слово, которое облетало все аилы Ка- ракольской долины. Мне», — подумал ом. — Если бы не советская власть, то я всю жизнь прожил бы у тебя на собачьем по­ ложении, — в тон Тыдыкову ответил па­ рень. Глаза алтайцев говорили: — Ты все знаешь, лупи его. Чувствуя на себе ожесточенные взгля­ ды, Сапог кидал в пространство шопот: — Какая дурная собака укусила их? Еще в прошлом году они брали у меня коров на подержание... Алтайцы вскочили на ноги, сгрудились к столу. — Не трогайте Большого человека, — визгливый голос, угрожающий. — Худо бу­ дет... *— Ничего не будет. Председатель здесь... Товарищи из аймака, из области... — Сапог помогал нам... коров давал... — И за это по пять шкур с нас снимал. — Правильно. Заткните им глотки. — Не давайте байским защитникам гово­ рить...