Сибирские огни, 1934, № 3

— Нет. Она девушка. — Девушка?! Хи-хи-хи. С собой возишь и девушка... — Напнулся еще «иже. — А тут есть алтайки мягче этой, красивее... Они проезжали мимо усадьбы. Сапог тя- иул Суртаева за рукав: — Заезжай, Филипп Иванович. У меня все ученые люди останавливаются. Агроном Говорухин, Николай Валентинович, три ра­ за гостил. Томские профессора много раз приезжали, сказки записывали... — Нет, — отрезал тот. — Надо свою юр­ ту ставить. Там, на бережке расположимся. А устав товарищества и списки принесите, я посмотрю, вое ли оформлено. Сапог сделал обиженное лицо, (необычай­ но мягким голосом опросил: — Гнушаешься мной, грязным алтайцем? Или ты сердишься? А я не такой: у меня память только на добрые слова, худые я не помню, — все старое забыл. Приезжай. На следующий день он пришел в вой­ лочную юрту, над которой застыл крас­ ный флажек, и, рассматривая плакаты, на­ рочито еевал, как бы между прочим, бро­ сил равнодушный вопроо: — Зачем, мудрый человек, Филипп Ива­ нович, своих людей по аилам послал? — Народ собирать сюда. Картинки буду показывать, — кивнул на черный ящик: — A-а, волшебйый аппарат? Богато ты живешь. Добрый человек всегда богат. Бедняками живут только лодыри. — Сапог степенно сел на кошму, не спеша закурил. — А когда, скажи пожалосто, в Новоси­ бирске будет 'сельскохозяйственная вы- статака? — продолжал он. — Говорили, что скоро будет, а ничего не слышно. Не мо­ гу дождаться. — А тебя это очень интересует? — Очень. Я культурник, — сверкнул глубоко спрятанными глазками. — Мне же­ лательно, чтобы краевые специалисты по­ смотрели, правильно ли я хозяйство веду. — Кажется, выставка отложена на неоп­ ределенное время... — Ну? — на его лице мелькнул минут­ ный испуг, он подумал: «Неужели политике какой поворот вы­ шел ?>. Достал бережно свернутые бумаги, кото­ рые хранил на своей кровати, под пери­ ной, вместе с деньгами, и нодал Сургаеву, глядя прямо в глаза. Тот бегло просмотрел устав и небрежно засунул в свой карман. Сапог вытянулся, готовый вскочить на но­ ги, и так на минуту застыл. — Народ соберется, буду устав читать,— с удовлетворением бросил Филипп Ивано­ вич, переходя на тон человека, предчув­ ствующего жаркие схватки и крепко веря­ щего в свою победу. В ту минуту он по­ думал: «Для начала и то хорошо, что докумен­ ты из’ял». — Зачем читать? — Сапог поднялся, по­ дозрительно рассматривая Суртаева, вдруг ставшего жестким. — Может еще кто пожелает товарище­ ство организовать. — Нет здесь таких. У них в головах вместо ума — толкан. Отдай устав... Ко­ гда потребуется, я привесу сам. — Не нужно носить его туда, да обрат­ но. Завтра утром позовите сюда всех чле­ нов вашего товарищества* — Зачем понадобились? — Проверить. Может их нет совсем. — Сапог никогда не лжет. — Уходя, по­ грозил пальцем. — А кто Сапога обманет, тому счастья не будет. Вечером он еще раз пришел в чойлоч- ную юрту, но не застал никого, кроме ям­ щиков. — Все уехали к алтайцам, — сообщили ему. Ночь была для Сапога беспокойная, как в военные годы. Казалось, вокруг жилья ходил кто-то тяжелый, земля гнулась от его шагов и от легкого движения его ру­ чищи колыхалась толстая кошма белой юрты, сейчас поднимет ковры над входом в жилье и крикнет: —• Поворот... Поворот... — Почему Говорухин не пишет? — тре­ вожно шептал Сапог. — Неужто в самом деле... 4. Утром Сапог вышел из усадьбы, чтобы полюбоваться 'Солнцем, низвергавшим золо­ тые струи тепла, и внезапно остановился, всполошеяно протирая глаза и всматрива­ ясь в сизую даль. Каракольская ли это долина, где в течение многих столетий жи­ ли покорные Мундусы и Майманы, над ко­ торыми еще недавно зайсанствовал он? Из всех ущелий мчались всадники, было похо­ же, что какая-то неведомая силища при­ подняла каменные мешки и вытряхнула людей в долину. Скакали они так напори­ сто, как скачут ярые охотники, настигая зверя. Центром, притягивавшим их, была, юрта того бритоголового и остроглазого русского, который стал алтайцам-беднякам как бы кровным родственником. С <р<?бта