Сибирские огни, 1934, № 3

вожно блеяли овцы. Байрым посмотрел вверх по долине: —-Кочует кто-то... — Наверно, байский глаз. Обвешанные продымившимся домашним скарбом, кони остановились возле аила Утишки. — Так и есть. Беркуты летают парами. Оставив семью у Бакчибаева, кочевник тотчас же помчался в лес за стропилина­ ми для жилья. Вскоре братья пришли на место, облюбо­ ванное новоселом. Появлению Борлая Та- ланкеленг как будто удивился, раздосадо- ванно спросил: — Ты все еще не уехал? — А я может быть и не уеду.' — В самом деле? Верно, ты махни ру­ кой... Чего тебе от них? Поедем вместе араковать... Время золотое, — само солнце аракует, ишь, спьяна залетело на какой остряк! Борлай облизывал быстро сохнущие гу­ бы и часто покрякивал. Давно он не ара- ковал. Давно не видел беспечных дней. А время действительно гульливое! Цвети­ стые долины красивее небес, веселые леса излучают приятный аромат, а реки тянут свои бесконечные песни бодрости. Заман­ чиво облететь добрую сотню аилов. И вез- де-то тебя угостят аракой, пахнущей ды- моц, и сытным жильем! Горы раздвинутся, улыбнувшись. Безмятежные дни пойдут то­ ропливой вереницей... — Погода веселая... Дали манят и пья­ нят, — продолжал Талавкеленг. ■— У нас с тобой нет табунов, чтобы ара­ ковать. Нам заботы о завтрашнем две то­ чат шеи. — Не всем табуны иметь... Свет не без добрых людей... — Но добрые люди не солнце: к- тебе они лицом, а к нам — затылком. Токушев взглянул ка шапку новосела, на длинную кисть из разноцветных прядей, и зубы его щелкнули, по лицу метнулись су­ ровые морщины. Таланкеленг 'хлопотал возле стропилин: —-У отцов наших не больше .коров бы­ ло, да старики от весны до осени аракова- ли... Казалось, вспомнив что-то чужое и враж­ дебное, он остановился против Токушевых, поднял голову и, многозначительно поу­ чая, молвил не своим голосом: — Не мы хозяева жизни и не нам ее поворачивать. А то надорваться недолго... — Араковать куда легче и беззабот­ нее, — посмеялся Байрым. — Ничего, нацод наш не выхворался по­ ка, — задорно бросил Борлай и, вычекани­ вая каждое слово, продолжал: — Зверь и тот не вечно бегает торными тропами. Ему и то приходит пора мять новые тропы. А человеку новые тропы мять, что чегеню бродить — сила сама подымается во всем теле. Братья впотьмах возвращались домой. Борлай думал о первом вечере в этой до­ лине, о трубке, найденной у разрушенных аилов. — Да, длинные руки у Сапога. Ох и длинные, — шепнул брату на прощанье. — Кругом капканы настораживает и все -так хитро, что не скоро обнаружишь их. Ли­ сья хитрость у проклятого бая. 3. Только-что скрылись за темно-синие вер­ шины гор золотые усы солнца, а на во­ стоке уже поднялась полная луна, похо­ жая на размалеванный кровью шаманский бубен. Медвежьи шкуры теней, бросаемых аилами, закрыли всю долину. Остался един­ ственный просвет. Первыми на эту лунную дорогу выбежали Карамчи и Чаных. Они взялись за руки, пошатнулись, словно пья­ ные, и крикнули в поднебесье: Пока льется лунный свет — Прогреми наша песня. Ох, и далеко же стелются звонкие голо­ са под уснувшим небосклоном! С треском катятся по лесам, звенят в каменных уще­ льях. Голос в это время, как хорошая тру­ ба. И никому-то не улежать в тот час у веселого огонька в дымном аиле. Босые ребята, припрыгивая, выбегут на луг, :сак ягнята в первый весенний день. Выпорх­ нут бабы, на ходу поправляя блестящие ко­ сы. Поднимутся степенные мужики. И да­ же старухи махнут рукой на теплый чай з казане и покинут аилы. В миг опустеют жилища, •— словно ветром повыдует всех. А полчаса спустя прискачут люди с сосед­ них кочевий, обогнут снеговые горы, пере­ бредут бурные реки. Сила песни неизме­ рима и просторы ее неизведаны! Еще не улеглась в гулкой дали властная запевка, как посыпался торопливый шорох шагов, зашеборчали тяжелые шубы. В одну минуту- возник просторный круг — оин. Люди стояли плечом к плечу и, весело по­ качиваясь из одной стороны в другую, пе­ ли: