Сибирские огни, 1934, № 3

— спать как? Ночь падет — злые духи хо­ дить будет. Ой-ой! — Он зажмурился и шутливо потряс головой. А потом пытливо посмотрел в ■приветливы'; глаза собеседни­ ка, огорченно молвил: — Русский не любит, когда алтаец изба ходит. — Как хочешь. — Филипп Иванович не­ довольно пожал плечами. — Утром раньше приезжай. До солнца... Борлай легонько кивнул головой, повер­ нул покорную лошаденку и потрусил в кри­ вой переулок. 3. Гость сидел в переднем углу. По одну сторону его полыхала огненная борода Ми- ликея Охлупневa, ia по другую возвышался сам хозяин, -обнимавший левой рукой си­ ний ведерный чайник. — Филипп Иванович, гостенек, об одном стакашке захромаешь. Выдерживай. — Он поднял полный стакан медового пива. — Чокнемся... пей до дна. — Нет, нет. Не могу, — Суртаев морщил лоб и отодвигал стакан. — В кои-то годы раз 'свиделись, да и не могу. — Хозяин смотрел с укором. —Не хо­ чешь якшаться с нашим братом, деревен­ щиной? Миликей погладил свою льюину, подыма­ ющуюся со лба на макушку широкой за­ водью, и, не удержавшись, вкрадчиво мол- аил: — Зря принуждаешь человека, Осип Кон- дратьевич. У него — я знаю — душа не принимат. — Ты бы, свояк, лучше свой стакан оби­ ходил, а за других не хлопотал. — Хозяин шевельнул щетинистыми бровями, кольца усов его задрожали. — Да и в caiMOM-то деле, чо человека не­ волить. Всяка душа меру знает, — ввяза­ лась Макрида Ивановна. Хозяин сдернул чайник на лавку, шумно толкнул от себя и одним взмахом длинной руш сгрудил стаканы, расплескивая пиво. — С глаз долой. Городские люди, бабен­ ка, гнушаются твоим пивом. -L- Будет тебе, Осип. Нет, чтобы гладко разговор вести, у тебя все бугры да кочки. Осип Кондратьевич строго покосился на жену, на гостя посмотрел из-под бровей, сросшихся над переносьем, и замолчал, тя­ жело сопя. Охлупнев спросил о городских ценах на масло и мясо, о мануфактуре и неловко по­ кашливал, не зная о чем (еще говорить с этим человеком, с малых лет оторвавшим- от земли. — В сельсовете у вас алтайцев много? - спросил Суртаев, нарушая неудобное мол чание. — Выбрали двух на поглядочку, да и те: не видим. Не скоро их из каменных щеле вытащишь на свет божий, — пропищал Mt: ликей с глухой неприязненностью в голос» — Почему так? — Хоронятся они от народа, как сычи войны стало быть напугались- Сердцем obi видишь ли, мягкие, в роде ягнят. — Наш;л ягнят... зверем звать, — зары чал хозяин. — В прошлом году они, коса глазые, весь ячмень у меня потравили, д повытоптали. — А я тебе опять, же скажу: сам вине ват — не сей на ихней земле. — Чорт ее тут разберет, которая татар ская, которая наша. Макрида подвинулась к столу и зычн спросила, решив перевести разговор: — Говоришь, на подгода приехал-то? — И все время в татарве болтаться? - Осип выпрямился, закручивая усы и недру желюбно поблескивая глазами. — Надо кому-то и орду образовывать, - мягко прошел Миликей. — Образовывать. Они, .собаки, вон ка; меня образовали, все еще синяк под глазо: держится • j ! > Охлупнев засобирался домой. Суртаев по спешил выйти из-за стола. Ему отвели гор ницу, где пол был устлан шерстяными поло виками, стол покрыт клеенкой, а на высо кой кровати — две горы розовых подушен Филипп Иванович долго ходил из угла i угол, каждый раз по одним и тем же цвет ным клеткам. Потом он сел к столу, разл-г мил толстую тетрадь в кожаном переплет и записал: «Трудненько будет работать здесь. Эт не то, что в районе, населенном одними рус скими. Там кулак есть просто кулак, азд.ес бая весь юеок своим кровным родственна ком, старшим братом, чуть лине отцом рла ным считает. Слово такого зубра и посей час для многих — закон. Беднота не выят лена и не так-то скоро узнаешь, кто .бедня и кто середняк. Русские торгаши и ччнов никих так долго обманывали алтайцев, обдя рали их, как лиственницу, что кочезн (» даже теперь подозрительно относятся слову незнакомого, разговаривают ic ру< скими неохотно, — как бы, дескать, чег худого не вышло. Нелегко узнать, чем а1 таец живет, что он думает. На: мое ечаст& так неожиданно попал знакомый кочевни