Сибирские огни, 1934, № 3

парень, — т родители рассвирепели, когда узнали, что они любят друг друга. Для де­ вушки стали искать жениха, а парня обли­ ли упреками и насмешками. Молодым легче было умереть, чем потерять друг друга. И сговорились они убежать в далекую степь, ровную, как небо, .усыпанную родникам», будто звездами. В лунную ночь заседлали коней и отправились. Бий, — так звали пар­ ня, — первым выбежал в степь. Долго ис­ кал свою возлюбленную, улыбка радости не появлялась на его лице. А случилось так: отец девушки проснулся не во время и в ярости набросал 'ей на дорогу торы камней, до самого неба. Долго билась Катунь — так звали девушку, — но ничего сделать не могла. Упала замертво. Перед утром услы­ шала зовущий голос возлюбленного — и вновь закипела в ней сила, заволновалось сердце. В кровь себя изодрала, а камни разбросала я — к своему милому. Встре­ тились они в степи, у подножия гор, где теперь лежит город, и, обнявшись, поеха­ ли вдаль. Девушка сидела с закрытыми глаами, го­ рячие губы шептали: — Вот так же и мы..? Подожди немного, скоро «иве сделают девичье седло. Журавлиная дорога, пересекающая небо, побледнела. Звезды поворачивались на утро. ★ . Догоняя сородичей, Ярманка поднялся на перевал, когда туман лег на землю, словно тополевый пух. Он опустил поводья, дове­ рившись осторожной лошади. Так он делаJf обычно во время ночных переправ через многоводные реки, когда и.е было видно ни ушей, ми гривы, а ременные поводья уходили в темноту, будто лески в воДу. И лошадь, старый друг человека, всегда зы- возила его. Спустя полчаса, он услышал разноголо­ сый шум, казалось, доносившийся откуда- то из-под земли. Перед ним открылась зна­ комая расщелина. 5. ' • \ Внизу тумана • не было Он подымался только из ущелий, расположенных 'высоко на главном хребте, старательно опеленывал каменные вершины, свивался в огромные жгуты,, устремлялся в поднебееие и где-то высоко, высоко застывал, напоминая обиль­ ные сугробы снега на тонком льду бирюзо­ вого озера. Темный лес, окаймлявший до­ лину, казался Ьоникшим в глубокие ду^ш и прислушивавшимся к неясным шорохам приближающейся ночи. На лугу потускнели огоньки, опустив свои пламенные головы, и крупные пионы свертывали малиновые лепестки. Взглянув на небо и отметив, что далеко на юго-западе горы не темно-синие, каки­ ми они бывают накануне ’ненастной пого­ ды, а покрытые легкой голубизной, Борлай сказал: — А дождя завтра все-таки не будет. Он хотел сказать, что первый ясный день на новом месте предвещает счастливое ле­ то для всего кочевья, но в это время тро­ пинка круто повернула, расступились ка­ менные щек», и внизу открылась та часть долины, где стояли аилы. От неожиданно­ сти Борлай. покачнулся, будто лошадь по- скользнулаеь*на заднюю ногу, и туго натя­ нул ременные поводья: половина новых жи­ лищ была кем-то разрушена. Борлай не мог произнести н;и одного слова. Он думал о том, что среди его единомышленников не мало найдется таких, которые не посмеют войти в аилы, тронутые звериной лапой; а утром откочуют назад в Каракольскую до­ лину. Караван быстро столпился. Взволнованным шорохом прокатился многоголосый шопот: — Хозяин долины, грозный дук, не при- нимагт... — Без камланья кочевать — самому себя! счастья лишать. — За камом надо ехать. — Не за камом, а назад откочевывать. ‘ «Не потому ли пустовала долина, что ник­ то не мог задобрить здешнего духа Гор?»— подумал Борлай, уставившись прищуренны­ ми глазами в затылок вислоухой лошади. — «Хстя долина и недалеко от снегов, но жить- можно». До него докатался взволнованный шопот сородичей. Он поднял голову, смущенно взмахивал руками и бил Пегуху по бокам, вынуждая на крупную рысь. Неуверенно бросил «очевникам: — Это вихрь разворочал аилы... Тюхтень крикнул ему, как малому ребен­ ку: — Горный дух зверем ходит, честным лю­ дям показывается мальчиком... А чаще все­ го бегает вихрем. Это все знают. — Никто, кроме хозяина долины, не стал бы аилы разворачивать, — робко под­ держал старика Содонов. — Он... Он сам... — Не покамлали, не умилостивили... От крайнего аила кто-то метнулся через поляну и так быстро скрылся в перелеске, что Борлай не успел разглядеть — человек