Сибирские огни, 1934, № 3

ное добро строже». Уехал. И когда сам отит? Уж очень беспокойный!». «— Справедливый человек. Все установки его верны. Теперь и жить, руководствовать легче». «— Паршина все чувствуют». ★ Бсть люди, которые годами сидят на про­ изводстве я ие знают тех, кто стоят у стан­ ков, ухаживает за коровами на МТФ , водит по полям машины. Они знают людей, но не знают человека. Паршин — яркая противо­ положность таким людям. Если о нем кол­ хозники говорят, что «его вое чувствуют», то Александр Иванович Паршин в свою оче­ редь «прочувствовал» всех колхозников. Он знает по имени и отчеству (и никогда не собьется) всех предколхоэов, секретарей яче­ ек, бригадиров, зав. МТФ , старших коню­ хов, учителей, поярок. Знает их плохие и хорошие стороны и иа каждого из них у него есть своя острая, меткая характеристи­ ка («Не любит самокритики. Немного зары­ вается». «Не живет общественной жизнью». «Исключительно вдумчивый человек». «Ак­ тивный, торит на работе» и т. д.). Начполитотдела знает людей и на произ­ водстве и в быту. Вся живнь колхоза у не­ го иа ладони. В каждом колхозе чувстзу- ется та шла, имя которой—политотдел. Все расценивается с точки зрения — а как на это посмотрит т. Паршин? Политотдел во­ шел в колхозный быт, во всю многообраз­ ную жизнь колхозов. Он стал тем рычагом, который в умелых, крепких руках начполит­ отдела поднимает колхозников на высоты культурной, зажиточной жизни. ★ Поля звенели спелым наливным колосом. На горизонте, точно миражи, размахивали деревянные руки жнеек и, попадая в сол­ нечный поток, они ярко вспыхивали золо­ тым аиянием. Машина начлолитотдела шла дорогой через еще нескошенные участки. Хлеб был рослый, густой. Паршин откинулся на 'сиденье. Не плохо несколькими минута­ ми сна иаверстать бессонные часы. До ста­ на первой бригады еще добрые четверть ча­ са езды, — пятнадцать минут сна. Он зак­ рывает глаза и, моментально вздрогнув', уже без прежней .сонливости в глазах вниматель­ но всматривается вперед. Может быть это так показалось? Он трогает за плечо шофе­ ра, а машина останавливается. Они оба смотрят в желтую зыбь поля. Вот среда ко­ лосьев мелькнула чья-то голова, другая, их уже несколько... Начполитотдела выскакива­ ет из машины, бежит по полю. Ему уже яс­ но, в чем дело. Люди в хлебе заметили бе­ гущего человека, они разбегаются в разные стороны, но все-таки один из них попадает в руии начполитотдела. Ему не больше одиннадцати лет. У него в руках ножницы и набитый срезанными колосьями пшеницы мешок. Кулацкая вредительская шайка «■стригу­ нов», использовавшая детей, была раскрыта. Колхозная молодежь поет о политотделе частушки: Над нами раньше издевались Кулаки да старшина. А теперь мы все живем Под руководством Паршина. Паршин едет на машине, Кеслер правит у руля. И спешат они об’ехать Все колхозные поля. Это частушки о живом практическом руко­ водстве людей, посланных партией на фор­ посты социализма. За частушкой придет песня о политотделе, может быть целая по­ эма, написанная на колхозном бригадном стане. ★ Из-за занавеса вышел улыбающийся чело­ век в серых пимах, в военной гимнастерке. Яркий свет электрических лам:п блеснул в больших очках стоящего у рампы человека. За 'стеклами знакомые глаза. В них брызги радости, веселья. Слова были очень просты и необычны. — Труппа, которую я представляю, состо­ ит из семи конюхов, сорока поярок, трех бригадиров, в ней ударников... Зал долго аплодировал этому необыкно­ венному конферансье и его труппе. Над сценой купинского районного клуба висел лозунг: «Привет первой районной олимпиаде само­ деятельного искусства колхозов». Евгения Соловьева иа колхоза «Искра» пропела со сцены: Я смотрю на звездочку, Ровно как на галечку, Мы любили, любить (будем Паршина Санечку. Частушка родилась вот здесь, на сцене. Колхозница Соловьева, вместе с своей под­ ругой Кузьменковой пели дуэтом новые час­ тушки о соревновании, о машинах, хлынув­ ших на колхозные поля. И пока Кузьменкова пела 'Сваю частушку, Соловьева составила новую и пропела о любви к своему начпо­ литотдела. Бесхитростная частушка отрази­ ла мнения всех колхозников. Зал дружно и долго аплодировал. Аплодисменты говорили о любви, уважении к этому простому, понятному для всех человеку.