Сибирские огни, 1934, № 3

Дочь не оглянулась. Сна последний раз перешагнула порог родительского аила. Подымаясь в лес, обжигала губы упрямыми словами:, — Лучше не жить, чем так... . Устало бродила по лесу, тихо разговари­ вала сама с собою: — Не ;в том счастье, чтобы брюхо было набито, как у жирной сурчихи... Тусклый взгляд ее скользил по местам, знакомым с детства. Вот сдесь несколько лет было стойбище отца, потому и трава не растет. Тут лежал Ярманка в лунные ве­ чера, играя на комосе. А вон и лиственница, под которой сидели они последний (раз. Он говорил тогда так мягко и душевно, что нельзя «было подозревать во лжи. Она прошла выше, в горы, поднялась на сопку, похожую на шапку с кистью, куда издавна запрещена подыматься женщинам. Прошлое глянуло на -нее мертвенным оска­ лом лошадей, принесенных в жертву злым и 'добрым духам. — Добрым?... Нет добрых, есть только злые, — кощунственно пробормотала она. — Здесь жирная земля полита лошадиной кровью. Здесь обиталище амгрти. С дрожью думая об этом, Яманай опусти­ лась у -первых берез. Сидела i долго, непо­ движно, уверяя себя, что путь к миру, к лю­ дям уже отрезан, —; она ступила на землю, где вое пахнет смертью, откуда женщине нет возврата. Она чувствовала, что силы быстро покидали ее, каменели ноги. Распахнув шубу, рвала на себе платье, а потом из ленточек плела что-то похожее на косу. Ей казалось, что спустился ледя­ ной туман, скрыл горы, леса, перед ней стояла единственная береза, откинувшая в сторону сук, как птица усталое крыло. Веки ее смыкались. Она плела ощупью. Вскоре она утратила ощущение времени и ие мог­ ла определить как давно она здесь. То ей казалось, что уже отбуянили многие зимы, а она все сидит и плетет без конца, то ду­ малось, что на один миг закрыла глаза, где- то рядом сопит Сапог и сейчас сомнет ее, слюной обмажет. Но вот проснулся лес, наполняясь зычны­ ми голосами, звоном казанов, смелыми шо­ рохами. Ржали лошади, взвизгивали жере­ бята, мычали коровы. Шум низвергался, точно снежная лавина. Был он угрожающе- омел, неотвратим, всесокрушающ. — Кочуют обратно, — догадалась Яма­ най. Выронила 'тряпичную веревочку, под­ винулась, прячась за 'березу. Впереди ехал Борлай на сером четырех­ летке, непоколебимый взгляд его был устремлен в долину, как взглад завоева­ теля. За ним шли табунки, стада, отары. Вился трубочный дым. Ехали мужчины, женщины, детишки, .стороной трусили со­ баки, иногда забегали вперед и шаловли­ во лаяли, словно торопили. Звенели голо­ са людей, знающих свою силу. Чей-то юный полос выводил: Летел гусь вниз по Катуни, Бессильно махая крылом. h, f '" ' 1Мы видели жизнь страдальче­ скую, — Из черных глаз наших лились сле­ зы. — Не Ярманка ли? — Яманай, обхватив березу, приподнялась, вслушалась. Летит гусь вверх по Катуни, Смело махая крылом. Мы видим жизнь веселую, — В черных глазах наших горит ра­ дость. Мелькнули последние лошади, скрываясь за лесом. — Нет его, — прошептала женщина, в- бессилии опускаясь на землю. Она догло глядела в долину, куда ушло кочевье, отыскала там дружную толпу аи­ лов, видела, как туда подошли лошади, за­ копошились люди, из аилов потянулись си­ ние струйки дыма, — .и щемящая боль за­ ползала в ее сердце. У всех мужья, аилы с неугасающим очагам, семейные разговоры, а она одинока, некому слова сказать, да и никому она не нужна1. Думая так, она снова уверяла себя, что не спуститься ей с сопки, этот кровавый закат (там Эрлик пьет чело- .вечвекую кровь), хмурый и зловеще тихич, последний в iee жизни. Попробовала петлю, засунув в нее ногу. Выдержит. Второй ко­ нец закинула на сук. Чувствовала, как сты­ ло сердце, холодели жилы. Руки отказыва­ я сь повиноваться. — Береза! Белая кудрявая береза, — прошептали побелевшие губы. — Самое чистое и красивое дерево. Никто еще не опоганил тебя еврей смертью... В памяти всплыл голос Ярманки: Золотым листом богато одевшаяся Не белая ли береза это? Испуганно вскинув глаза вверх, будто над ней дрогнуло небо, Яманай схватила веревку, сбежала с сопки и погрузилась в мрачное густолесье, где пихты, осины и. мелкие кустарники были переплетены цеп­ кими мхами. Кровавый закат неотступно шел за ней.