Сибирские огни, 1934, № 2

— Тихов ато , Игнатий Федорович, шагае­ те! — От баб, Осип Васильич, в сузем1 итти неохота, — ответил Пушкиных Гришка. — Тебя, по видам-то, Макаровна тоже мримо- рила. У (нас бабенки не мягче твоей, ко и не TajK, што не бабы. Калмаков не отвечал, разыскивая по опу­ шке тайли условленный дым. Нашел, преду­ предил старшего артели Ипнатья. — Федорыч, валите прямо на дымокур. Зо-он у лиственницы с развилой. Там ждать -буду. Калмаков стегнул лошадь. — Вот это, паря, конь! Не нашим р ов ­ ня. — На деньги-то аэиятцев ке таку тонко­ ногу, а поядрене купить можно. А ты куда прешь на людей, летяга! — отплюнулся Пушкиных от пыли, поднятой Егоркой. — Охра-анитель!.. Шилькичин дожевывал кусок пресной, по­ дожженной лепешки, когда к нему под’ехал Калмаков. — Говорил дым места буду, тут макал? Маленько не забывал! — смех сузил гла­ за. — Тунгус пойдет перед. Русской гля­ дит, да сам колит. Калмаков слез с лошади. Егор прикял повод. Шилькичин ободрал бересту, завер­ нул в нее вчерашний гостинец, вместе с водкой и притянул все крепко ремнями к лсхняге. — Чадобец чум давать надо. Таруха мой виню любит, я д а любит. Я пиет один, та­ р у х а плакает. Егор, слушая тунгуса, скалил зубы. Кал­ маков, докурив папиросу, взялся за вто­ рую . Он нетерпеливо ждал артель. Из-под горки 'показались головы в плоских сетках. Шилькичин узнал старшего по качкой, гу­ синой походке. —• О-о! Игкаока. Дарова! Так юодит, да -тунгус имя давает — Шагданча. — Вот, гадина, аразу и окрестил! Артель в двадцать ртов рассыпала хохот. — Откуда дорогу рубить начнем? — спросил Игнатий. — Этот самой места, — ответил Шиль­ кичин. — Да, отсюда, — подтвердил Калмаков. — Тонкий лес-миндач — сносить под к о ­ рень, тальник тоже, валежник в распил и — в сторону. Толстостволый лес в обход. Ш и ­ рина просеки в чаще на пять шагов. Итти тесом. Где строить зимовья, — обтычу с уг­ лов кольями. Избушки в угол, на мох. П о ­ толки — колотый лолсхвикник в пр.итес, в наотил. О.бруб с землей для железных пе­ чек. На потолки набросать четверть земли. Крыша из дранья, на го род ках, в два ска­ та. Топи завалить чащей. Понятно? Артель «е пошевелилась. Наговорено так много и быстро, что лучше ,не думать. Люди стояли, опустив головы, как навьюченные кони. Калмаков обратился к> Ипнатию Федо ­ ровичу. — Что забыл сказать сейчас, вспомнишь сам. Тебе было каказано раньше. Я пройду с тунгусом до Катанги, осмотрю места и- оттуда вернусь тесом вам навстречу. Но, друг, пойдем с бопом. Шилькичин вскинул понягу на плечи и пальмой содрал кору с молодой сосны. — Такой приметка мой, мотри. Н а узкой, продолговатой ссадине плаз­ мою выступила пахучая сера. Трепетно з а ­ дрожал под топорами лес. Голодными гры­ зунами в древесину вгрызались , частозу­ бые пилы: — Хырр-хыр... Хыр-хырр!.. Калмаков по -пятам Шилыкиченка вторгал­ ся в тайгу. 14. — Осина не любит молчать, — сказал Бали, греясь ка солнце. — Век шумит: век слышит ветер. Вера такая. Дулькумо снимала жир с сохатины. Од ­ нако, работа не шла ей иа ум. Он а не могла отогнать от себя дурных дум. Броси ­ ла работу и пришла из чума к Пэтэме. Дулькумо стала громко рассказывать ей, как нужно варить бересто, чтобы оно бы­ ло мягко, не ломалось при свертывании в морозы, не коробилось от ж ара и не вспы­ хивало бы так от огня. — Х ор ош о протаарекное 'бересто, Пэтэ­ ма, — плохая растопка. Не бойся палить в чуме дрова. Чум не вспыхнет. Искрами его не зажжежь. Шить будешь, кромки смажь жиром. В .него легко пойдет игла и не бу ­ дет драть нитка. Нож-то у тебя тупой. Ка­ кой это нож ! Бересто, как лосина, любит лезвие. Дедушка, ты бы поточил. — Эко, какой худой нож! Дай-ка мне его, Пэтэмока. Я погляжу, — Бали провел по липкому лезвию концом большого паль­ ца. — Н ож острый. Напрасно, Дулькумо, ты меня разбудила. Догоняй теперь сон. Пэтэма взяла нож. Старик позевал, по­ чавкал. — Дедушка, у Сауда на руке недавно я увидела бородавку.