Сибирские огни, 1934, № 2

избу? Ладио, тут хватит .места! Ушел. Та­ бак хороший притащит. Курить тот легко. Пахнет, как багульники летом. А!.. Пошто долго нет? Ладно, до вечера успею. В тайгу уйти можно кочью*. Вместо Калмакова пришла из ограды Грашка, налила снятого молока, нарезала хлеба. — Ешь... хлебай, — сказала. Огорчение. Где же масло, чай, рыба, ви­ но? Решил маленько поесть, пока не при­ шел с вином друг. «Не плохо попробовать коровьего молока. Хлебнул, и против оле­ ньего оно показалось Шилькичину водой. Рот полон, а на языке пусто. Наелся, отложил ложку, закурил. Грашка прибрала на столе и ушла. Шилькичин п о ­ пробовал ножом плотность чая. Долго сидел один. Надоело. Обиделся. Собрался уйти Помешал Калмаков. Кончив нужные запи­ си, он вышел из комнат. — Друг, ты .гостевал? — Прощай, — Шилькичин сделал шаг к двери с подарком, записанным уже в долг. — Ты куда? — Чум! — короткий угрюмый ответ. Калмаков понял обиду. Поторопился ис­ править. Обругал «паскудой» стряпку, пе- реугостил сытого Шилькичина по-своему и дал в лес бутылку водки. Договорились о встрече. — Утром жди меня, Сидор Захарыч. Я конем приду к тебе. ~ Дым гляди тот сторона. Дым место я дожидат. Богом. Калмаков проводил Шилькичина до во­ рот, чтобы заодним наказать работнику пораньше встать утром и подкормить овсом коней. Шилькичин черноголовым гоголем бесшумнд уплыл в розовый вечер. . ★ Шилькичин, возбужденный мечтами, что он поведет в тайгу большую для русских дорогу, не мог уснуть. О к без конца ку­ рил и поплевывал в маленький огонек. Те­ перь тепло и нет кужды держать большого огая. На заре начался птичий суглан. Ка­ кой тут сон! Вон одна пичуга уселась поч­ ти над головой и прямо в ухо кричит: — Чилим!., чилим!.. Это рассмешило Шилькичина. Птичка н а ­ стойчиво просит у него щепетку табаку/ — Чилим!.. — На, на. А трубка есть? Опросил, испугал попрошайку. Смолкла. Отлетела и опять за свое: — Чилим... чилим!.. ' — Не дам, а сам закурю! — Шилькичин постукал о подошву якутской трубкой и вспомнил, что Калмаков его будет искать по дыму. Сдвинул тескее головни, завалил их не горким мозглым гнильем. Поднялся густой дым, заслонил яркое солнце. Калмакова разбудил шум весел. — Таня, проспали! Коровницы отправи­ лись на острова. Татьяна Макаровна отвернулась, скверно пахло изо рта .мужа. Калмаков стал оде­ ваться. В окно он видел, как забитая ба­ бами и туясьями лодка под .скрип весел мчалась через реку. — Эй, бабы, чо молчите? — Ч о бабы. Пусть девки зачинают. Им безделье. — Н о и зачнем, —■грудкой голос с з а ­ дором. — Зачнете и мы «е немушки. Подхва­ тим. «Распрокля-я-тыые, та-а-е...таежны комары. Да не дава-а-ли ночку спать». — Это наша базлает, — узнал Калмаков- по голосу Грашку. — Что она, зехло прок­ лятое, не разбудила! — Рано еще, Ося. Коровницы до солнца ездят доить на острова. — Нам рано, а делу поздно. Я ж пропеку эту мразь, Егорку. Дрыхкет, поди, на по­ вети1. Калмыков выпил стакан водки, с ’ел боль­ шой кусок холодного мяса, запил по ан­ гарской привычке сырой водой и с винче­ стером за спиной вышел на двор. Татьяна Мйкаровна провожала. — К приходу илимок с товаром я вер­ нусь. Жди. Может, с ними же угадает и» города наш гимназер Ермилка. Давно не видел, гаденка! Соскучился. — А я, думаешь, нет? Ждешь его, как... — Ты }..ie занюнь, Таня! — Каймакон взобрался на седло. — Вели из боченка с черной икрой сегодня же вымешать плену, жир. Да без меня тут не ротозейничай. Вые«али за деревню, минули крытые же- лобником глухие гумна. Потянулась черна» пашенная елакь, среди которой Калмаков увидел четырех вьючных коней и пешую цепочку людей. •еИпнашка с ертелью рубщиков должно быть отвалил?». Догнали. Из-под мешков с печеным хле­ бом, из-за пил, топоров, котлов — еле вид­ но лошаденок.