Сибирские огни, 1934, № 2

разорвала лед. На берегах выросли много- саженные чокуры. В ледяном йеоиве гал­ дели гуси, свистели свиязи, клокотали жел­ тоголовые маклаки. Гремели выстрелы ши- рокогорлых дробовиков. Гукала, стонала долина. Но пробросало лед и содом стих. С гармошкой, с пьяной песней, плясом с дикой прощальной стрельбой из пищалей, с черными сорочками1 и крестиками на мачтах отчалили калмаковские илимки в Стрелку за товаром. Осип Васильевич проводил их до КеЖмы. В Кежме повидался с писарем и дня через два на весельной лодке вернулся в Пан- чину. Его привели бечевою за полтинник мужик с бабой. Ниже Масляной горки встретил илимку селенгинских купцов Хор- лашат. Сидит грузновато. Сохашну долж­ но быть в Енисейск плавят на Шестоков- ский лосиный завод. Не пушниной же так нагрузили посудину. «Пользуйтесь пока что, сволочи! С осе ­ ни — тырда! Ни одного тунгуса не пропу­ щу за локрутой на Ангару. Грамота гу­ бернатора у Осип-па в кармане. Ни одну тварь не выпущу из своих факторий. Ни одну! Моя 'Катанга!..». Дома, в постели, Калмаков думал всю ночь, «уда рубить дорогу? К Орону, на) Аян, на Шунтапский ли кривляк? Он не мог ус­ нуть, пока не наткнулся на правильную тропу, как зверь на овежий след. Успоко­ ился, лег на спигу и захрапел. Утро. Бабы коров сгоняют к Ангаре пла­ вить на остров. Калмаков встал. Покурил. Оделся, нашел работника и велел ему поз­ вать Ивана Кривовых. Калмаков пил чай, когда вошел низень­ кий, кривоногий человек, с редкими и мел­ кими, «ак у грызуна, зубами. — Ага, Иван Емельяяыч? Садись. Пей чай. Не обессудь, — Осип Васильевич до- бродушничал; — у баб мягки не поспели. Кривовых у порога вытер черки, прошел к столу. Дул в блюдечко, вскидывал глаза на Калмакова и не мог понять, зачем по­ надобилась эта ранняя встреча. — Твой промысловый ухожень, кажется, лежит на ’тунгусской тропе Шилькиченка? — Там, там: к Рыжкову логу, — замигал Кривовых. — А чо? — Мне нужно достать этого туягусишку. Нужен, как нитка для пуповины. Хочу, чтоб ты сходил за ним. Можешь?. Кривовых молчал. Калмаков «е вытерпел: — Что долго думать? Ломай подряд. Магарычу ставлю бутылку. Ну-у!.. по р у ­ кам. Налей-ка, жена, нам еще по чашке чаю на срядах. — Ч о же, Осип Васильич, для тебя са- моловишки придется оставить на вешелах. Схожу. Быват, зануждит ковды, выручишь. — Ну-ну! Для милого дружка, в нужде полхолки от себя на еду отрежешь. О чем говорить. — Ковда отвал? — Кривовых взял са­ мокатную поярковую шляпу. — Немедленно. К вечеру в чуме, завтра к полдню с Шилькичемком прямо ко мне! — До повиданья. Прошуршали по ступенькам черки, то­ ропливо звякнула щеколда у ворот. По Ангаре с пенным начесом рассыпались зыбкие, жидковатые волны. Вдалеке хол- щевой партянкой трепался под ветром ры­ бацкий пьрусок. Лодченка под ним каза­ лось турпаном-оиньгой. «Готова ли у приказчика посуда под осетрину? Везде свои глаза тычь! Да, так и велю нынче осетра чалбыша ниже 15- фунтового принимать за стерлядь, стерля­ жину меньше 5 фунтов погоню в костерь. Продам по их настоящим сортам. Весь полфунтовый веретенник брать велю штуч­ но. Протолкну в Южно-енисейскую тайгу. Сожрет прииокательская бродяжня». Широкими шагами Калмаков ходил по двору. Проверял порядок, наведенный в ог­ раде Егоркой, щупал на кладовых надеж­ ные 'замки, новую пузатую клепку. Под навесом на . перекладине распятою правдой висело неровное коромысло боль­ ших весов. ★ На пятый день Иван Кривовых с гололи­ цым Шилькиченком отдыхали на послед­ нем переходе к Пановой. Согретые солнцем тонкокорые сосны, потели смолой. Запах. Тишина. Шилькиченок, зажмуря глаза, ле­ жал на сухом толстом покрове сосновых 'игл и ни о чем «е думал. Ни в чум назад, ни впер.ед к русскому другу Калмакову от­ сюда итти ему не хотелось. Зачем? В по- няге у него сушеное мясо, в кошельке та­ бак, огниво, горкий трут. Чикай да кури. — Ку-ку, кук-ку!.. Пробудилась зеленая тишина. Кривовых загадал, сколько лет жизни предскажет ему вещунья, считал: — Тридцать.... шесть, тридцать... семь. — Ку-ку!.. На 39-м вздохе кукушка подавилась. Шилькиченок увидел ее пятнистый хвост и