Сибирские огни, 1934, № 2

и собаки. Тело -опит, а ум, уши настороже От костра отскочил уголь, упал -на сохати­ ну. Рауль проснулся. Темно. Посмотрел на звезды и видел, что недалеко до рассвета. Сказочный богатырь Мани1 давно перехва­ тил своею -стрелой путь Х-оглена и отобрал от Хоглена похищенный день. Потускнел млечный след его огромных лыж. «Где же Поводливый? — поманил Рауль.— УШел к своим». Раул'ь закинул .сохатину на лабаз и вы­ шел лыжней к ночевке неизвестных людей. Тянул утренник. -Сухим вереском вкалыва­ лись в лицо жгучие занозки. З а ночь от мороза так заузжала вчерашняя лыжня, что легко -одердит оленя. Сукровицей разлилась утренняя заря и напитала на ветвях кухту. Вот и гулиун. —• Эй, люди! Вставайте! — крикнул Р а ­ уль, подходя к -ночевке. — Что долго -спи­ те? Эй! В ответ повилял хвостом Поводливый, лежавший у прогоревшего костра. — Хитер! Знаешь, -где тепло!.. Рауль был сыт и весел. Он говорил гром­ ко; но почему ему не -отвечают? Какие лю­ ди? Лежат, как колоды. Подошел к огни­ щу, ткнул пальмой в головни — ни -искры. Что такое? Сбросил с ног лыжи, пощупал пепел — холодный. Побежал к спящим. Скорчась под паркой, лежали в обнимку мужчина и подросток. Ноги мужчины были зарыты в -снег, ноги подростка лежали меж­ ду его коленей. Приподнял парку. —- Ээ!, дедушка Бали!.. Ты куда поднял лыжи? Бали!.. Рауля охватила тревога. Поднял понягу— легка, заглянул в -сумку — пусто. Потряс того, другого — не добудился. Сунул за пазуху руку к Бали — нащупал живое серд­ це, бьется оно и у Пэтэмы. Вскоре по обеим сторонам спящих горели два ярких костра. От ж ара отполз в сторону Поводливый. — Тайте, — вздохнул Рауль и побежал к чуму. л . Над тайгой, каркая, летел к вываленным кишкам ворон. Кукша-сойка долбила кости подохшего зайца. Узкий дымоход едва ужирал дым. Этэя нарочно оставила его небольшим, чтобы лучше нагревалось шестовое жилище. Весь низ чума она заботливо огребла снегом сделала выше, чем нужно, порог. Нигде не поддувало. Маленький Кордон сидел я а оленине, плакал, кричал мать и смешно взмахивал кулачками. Этэе было не до не­ го. Она возилась с Пэтэмой, Рауль отти­ рал снегом изуродованные юксами костля­ вые ноги Бали. — Я— где? — -очнулся наконец старик. — В чуме. — Со мной что? — Замерз -маленько, теперь все ладно: — оттаял. Знакомый голос испугал Бали. ~ Это... ты... Рауль? — Я, дедушка, я!.. Бали передохнул. Теперь он (почувство­ вал всего себя, вспомнил о внучке и тихо, со жгучей боязнью, -прошептал: — A-а... Пэтэму... не видел? — Пэтэму? — повторил Рауль, оглядыва­ ясь на Этэю, чтобы узгать, что с подрост­ ком. Бали наморщился, будто ожидая удара по- лицу. — Она, дедушка, спит, — отозвалась из- за очага Этэя. — Эко, ма-аленькая!.. У Бали смокли скулы. Углагывать слез он больше не мог. Размякло окаменелое серд­ це. В нем завозились беспокойно и радость и горе. Запах пригоревшей лепешки почему- то отзывал запахом сараны. Т-о-кали и ож о ­ гом болели ознобленные места. Ступни р аз ­ дулись, наливались кое-где водянистый пу­ зыри. — Этэя, где бы мне лечь? Я бы тоже маленько уснул. Этэя отдала Бали полношерстное одея­ ло. Рауль ушел за спрятанным в снегу глу­ харем. В чуме наступила сторожкая тиши­ на. 5. От мокрой берлоги уходит медведь. Н е ­ зачем Бали возвращаться к чуму — могиле. И не пойдет он к нему. Все пережитое пройдет сильным ожогом и свалится вместе с коростами ознобленных ног. Кров Рауля укрыл его с Пэтэмой от непогоды, очаг согревает от стужи. Этэя не жалеет жи­ ру, кормит досыта хлебом и мясом. К чуму подошла связка оленей. — Кто там приехал? — спросил Бали. Этэя приподняла краешек берестяного по­ лотнища. — Топко привез от лабаза мясо сохато­ го, которого убил Рауль, когда нашел вас с Пэтэмой. Будем варить. Этэя присела. В дверь прорвался неуклю­ жий Топко. — Уронишь чум! Ты-ы! — пошутила над ним Этэя. — Зачем таким вырос?