Сибирские огни, 1934, № 2

ношу. Однако, он взвалил кряж и с тру­ дом плелся з а Пэтэмой. — Дедушка! — вдруг крикнула она. — Курумбук!.. Курумбук бежит!.. — Куда? — В лес. Бали уронил ношу. От крика он расте­ рялся. — Догоняй ее, Пэтэможа. Догоняй. Эхо, эко!.. Пэтэма бросилась наперерез. Бали, не двигаясь 'С места, звал к себе Курумбук: «Мы тут!». Но призыв она не слыхала. Г о ­ ловолосая, в одном платьице, босая Ку­ румбук куда-то убегала. Потом потеряла под ногами землю и упала в снег. — Дяденька, не режь ножки. Мама-а! Пэтэма вернулась к старику. — Дедушка, пойдем! она... там... — У Пэ- тэмы от быстрого бега зажгло в горле, оборвался голос. Н ош Бали дрожали в коленях. Он то­ ропился и, как замученный олень, на каж­ дом шагу оступался. Подошли. Бали, под­ нимая ребенка, боялся его напугать. Он тихонько нашептывал: — Эко, ты маленькая! Это я — дедушка. В чум пойдем... в чум. Руки его коснулись босых ног внучки. Он сбросил с .себя парку, завернул в нее Курумбук. Он крепко прижимал к себе маленькое, дрожащее тельце и с 'Приподня­ той высоко головой шагал за Пэтэмой, ко­ торая ему заменяла потерянные глаза. ★ Пэтэма легла поздно. Весь долгий вечер она стряпала лепешки и чинила обутки. Все это ей велел делать Бали. Она спрашива­ ла дедушку, зачем ему понадобилось так много лепешек, он отвечал ей: «Пеки, Пэ- тэмока, пеки!». Когда же хлеб был готов, велел положить его в сумку. Потом nonpoi оил найти потягу и долго ощупывал на ьей прихватные ремни, тянул лямки. — Зачем понадобилась слепому поняга? О чем он шепчется сам с собой? — Пэтэма вспомнила об этом в одеяле, хотела спро­ сить Бали; но теплый мех расслабил и об ­ ленил язык. Когда в жилище покойник — увядает в живом человеке мысль. Все становится не­ нужным, пустым, лишним. Поговорил бы,— не знаешь, о чем говорить? Начнешь гово­ рить—.никак не найдешь нужных .слов. Оси ­ ротеешь и поневоле молчишь, присосав язык к деснам. Бада едва-едва дождался утра, .когда про­ снулась Пэтэма на смену. Чай был давно- готов и наполовину выпрел. — Дедушка, ты «ого кормил ночью? — Глаза ее остановились на постели матери. Старик смутился, закашлял. Пэтэме п о ­ казалось, что плотно подвернутое под го­ ловы одеяло не раскрывалось. Она, не от ­ рывая глаз, ждала: .пошевелиться ли "огь где-нибудь над спящими мех, и не дожда­ лась. Ей сделалось страшно. Она прижалась к слепому и пугливым голосом спросила: — Дедушка, ты... смотрел маму? Бали, скрепя сердце, ответил: — Не надо, Пэтэма, к ним смотреть боль­ ше. Теперь они в другом чуме... Не с на­ ми. Одеяло их пошевелится только от вет­ ра. Пэтэма уцепилась за руку Бали и спрята­ ла лицо свое в его парке. — Не плачь! Не плачь, маленькая. Ты... со мной. — У Бали кольнуло в виоок. Стих шоп от. Зародился новый месяц. Он, как наточен­ ная до блеска пальма, пропорол синеватую замшу неба и светил низко над лесом. Креп мороз. Трещали деревья. Димыход не ужирал дыма. Бали .слезоточил, отсмарки­ вался, но не гаоил огня. Опустив голову, он настороженно следил за дыханием Курум­ бук. На заре минувшей ночи он перенес тру­ пик Инеки под одно с матерью одеяло. Что такое? Неужели он оглох от бессон­ ных ночей?.. Или?.. Бали ощупал Курумбук, потряс и вытянул назад отяжелевшую ру ­ ку. — Нет, не раздуть потухшего угля! — ед­ ва передохнул он. Странные, похожие «на удушливый ка­ шель звуки разбудили Пэтэму. Она сб ро ­ сила одеяло и видела, как под голубым навесом дыма тряслись скрюченные плечи Бали. — Дедушка, дедушка!.. С тобой что?.. Бали опомнился. Поднял мокрое лицо, .протянул руки к Пэтэме. — Ты плакал? Ч» — Плака-ал, Пэтэмока! Пла-акал! Он не мог больше скрывать от нее го­ ря. В стороие глухо раскололась земля. 3. — Пэтэма, нам больше не нужны д ро ­ ва, — .сказал Бали. — Одевайся, пойдем к Раулю. Оленей нам с тобой не найти. Пой­ дем пешком. Пэтэму испугали слова дедушки не мень­ ше, чем смерть всех, Куда они «пойдут? Он а не знает дороги, дорога же слепого толь­ ко вокруг чума. Бали переобул ноги, затя-