Сибирские огни, 1934, № 1

ДНЕВНИК. 229 Рисунок худ. Г. Орлова, -ч „Интервенция". А. М. Максимов в роли Бродского. фиксируются вынесенные на авансцену вставные выступления «артистов» кабачка и анархистской тройки (Филька, Иммерцаки, Тотарчук), арест же большавика-подполыди- ка Бродского остается «в тени». И далее. Сцена «в аптеке» разыгрывается в фарсо­ вых тонах, «в белошвейной» — в плане фактографической схемы, а «в тюрьме» — мелодраматично. Наконец, актеры тоже иг­ рают каждый в своей манере: А. Максимов (Бродский) ;и П. Болотин (Барбору) — в ре­ алистической, Б. Шлом (Женька Ксидиас) — в гр'отесково-шарж'евой, С. Илловайский (Жуш) — в мелодраматической и т. д. В ре­ зультате, вместо монументальной героичес­ кой хроники, суровой и полной,.в то же время радостного жизнеутверждения, полу­ чается местами драматизированное, а места­ ми развлекающее обозрение. ... Пьеса И. Прута «Князь Мстислав Удалой» представляет попытку создания в нашей драматургии трагедийного жанра. На .сце­ не умирают тринадцать красных бойцов, за­ щищающих отнятый у белых бронепоезд, и эта их гибель звучит залогом окончатель­ ной победы Красной армии и дела трудя­ щихся — '.социализма. Спектакль проходит -в' духе натуралистических жанровых характе'-, ристик. Отсюда — мельчание типов, обра­ зов, снижение пафоса напряженной и труд­ ной борьбы. И хуже всего, что этот «на­ туралистический дух» в .спектакле не явля­ ется принципиальными режиссерскими по­ зициями. Он случаен, обусловлен, порожден рядом «об’ективиых» обстоятельств: тем, что как и в «Интервенции», каждый актер играет по-своему, и тем, что бронепоезд на сцене' похож на разборно-наглядную модель, а перед ним движется «натуральная» на­ сыпь; тем что лагерь белогвардейцев дан совсем «как в опере», а музыка очень «на­ турально» подражает звукам хода поезда и боя... Молодой режиссер М. Ковалев не сумел уйти от этих «обстоятельств», пост­ роить спектакль в своей манере, раскрыть его мысль, его идею в свежем и ярком сценическом образе. И его спектакль вос­ принимается поэтому как сценические «за­ метки» о происшествиях на фронте. Оба спектакля — а «Интервенция» и «Князь Мстислав Удалой» — значительно уступают по своей глубине и силе идейно­ художественного воздействия пьесам. А это, конечно, для театра, претендующего на ведущую роль в крае, поставившему себе за­ дачей бороться за подлинную театральную культуру, — неудача, поражение, шаг на­ зад. Г. Полежаев работал над спектаклем ко­ медийного жанра. Пьеса В. Каверина «Укро­ щение мистера Робинзона» не без недоста­ тков, но все же дает неплохой материал для такого 'Спектакля. Можно было остроу­ мно и хлестко высмеять ретивую тройку «укротителей» крупного специалиста мисте­ ра Робинзона — его жену, ее дядю Хэма Перйдудла и молодого химика Мортона, пытающихся вернуть решившего остаться навсегда в СССР Робинзона в лоно семьи и отечества. И надо сказать, что в спектакле Полежаева есть целый ряд сделанных остро и изобретательно сценических положений, веселых игровых моментов. Но постановщик совершил в построении спектакля несколько крупных ошибок, лишивших спектакль цельности, необходимого живого темпа, за­ темнивших его направленность, его смысло- Рисунок худ. Г] Орлова. „Интервенция". Артистка А .М Филиппова в роли Ксидиас.