Сибирские огни, 1934, № 1

ло в этот день. И ушла ic этого собрания, происходившего под открытым небом, раз­ драженная, негодующая, но чем-то втайне смущенная: — Шалыганы! — с .пренебрежением и зло­ бою сказала она вечером ребятам. — Орут, орут, а работа стоит! Никаких тол­ ков!.. Им бы, без спору, пахать да пахать, а они вот что!.. Раззор! Филька возился молча с чем-то у порога и ничего не ответил. Но Зинаида, сверкнув молодыми, крепкими зубами, весело от­ кликнулась: — А с Петрушиной падью, сказывали ребята, к завтрему, к обеду управятся! Взялись дружно! — Дружно! — передразнила мать. — У вас дружно-то в столовке из чашки лож­ кою хлебать!.. Работа! Как завели эту ком­ муну, так все и стоит, ни с места!.. Рази этак-то, к примеру, у нас бывало? Влас об этую пору уж отпахивался!.. А тут... Марья махнула рукою и ожесточенно рванула с полки самовар. —• А трактор? — брюзгливо и по-взрос- лому снисходительно вмешался Филька. — Не видала ты, как интер жарит? Погляди! —<Трахтор... •— приостановилась мать, прижав к животу тусклый самовар. — Вот слортится, а кто ладить его станет? Трах- ■тор-то ваш — ие мужичьи1 руки! Кака- нибудь заминка выйдет, и сядет коммуна с ем!.. ...Трактор многим не давал покою. Когда впервые выехал он в поле и три лемеха рванули, жирные широкие пласты земли, мужики,, в настороженности и ожидании шедшие следом за машиной, приостанови­ лись и нелепо, неиужво, но добродушно и ласково выругались. Васька подскочил к трактористу, когда тот провел первую чет­ кую борозду и об’езжал полем, налажива­ ясь прокладывать вторую, подбежал и вос­ хищенно заорал: — Той!.. Паря, погода! Дай мне за коле­ со подержаться!. Ну, дай, сделай такую милость! — Отстань, не вяжись, Васька! — зашу­ мели окружающие. — Куда ты на машину? Чувырло спор- тишь!.. Тракторист блеснул улыбкой и покачал головой. Васька разочарованно и сконфу­ женно отскочил в стороиу. — Я научусь! — погрозил он кому-то — Увидите!. Вокруг трактора по коммуне и в бли­ жайших деревнях шли большие споры. О-"тракторах в этих местах только слухом слыхали, но видеть их не видывали. Первый выезд в поле гудящей машины, на которой чужими буквами стояло знако­ мое слово «Интернационал», развязал язы­ ки. И неожиданная выходка Васьки рассме­ шила и озадачила коммунаров. 5. От Власа не было никаких вестей. Прав­ да, уходя, он наказывал Марье: — Ты не хлопочи! Коли если не об’як- люсь в скором времени, не тревожься! Не сгину!.. Но Марья тревожилась. Она не знала толком намерений и планов мужа, оеа толь­ ко смутно представляла себе, что Влас подался на новые места, пошел устраивать­ ся где-нибудь получше. Чуялось ей, что хлопочет он в городе, а о ч!ем Хлопочет, не ведала, не понимала. Порою она поче­ му-то воображала, что Влас бродит по тай­ ге, как в те давно ушедшие, скорбные и страшные годы. Казалось ей, что мужик в сердцах на новые порядки бросился куда глаза глядят, ни о чем me думая, не хлопо­ ча о будущем, об устройстве семьи. И то­ гда ее охватила хозяйственная тревога, 'она на мгновенье забывала о том, что ста­ рого хозяйства вовсе т нет, а на месте него колхоз, коммуна, общее, — и угнетала се­ бя таскою о всяких домашних мелочах. — Вот изгородь бы, ребята, надо в Мок­ рых Лугах обладить, а то подойдет время, стравят покос-то! — говорила она озабо­ ченно детям, а те смотрели Иа нее насмеш­ ливо и качали головами: — Дак кто травить-то будет?! Покосы теперь колхозные, общие! — Никакдас изгородей!.. Марья приходила в себя. Сконфуженно и сердито вспоминала она, что ведь хозяй­ ства-то и впрямь нету, того, прежнего хо­ зяйства, о котором сердце болело, к кото­ рому душа лежала. Она вздыхала. Мыслк ее уплывали к прошлому, к Власу. И в мыслях этих были горечь и обида. Иногда Марья при детях начинала жа­ ловаться на свою судьбу. И дети, скупо н вяло слушая ее, были в такие минуты ка­ кими-то чужими и холодными. — Бесчувственные вы! —• разражалась она обидчиво. — Никаких понятнее! Вот и об отце не пожалеете! — А что об им жалеть? — вз’елся как- то Филька. — Он зачем бросил все? — Зачем?! — всполыхнулась Марья. — У его сердце изболелось, на этакое глядю-