Сибирские огни, 1934, № 1

например, . оварищ Воротков! Человек гра­ мотный, беспристрастный, чем не арбитр? —■' Он полужжонки от жжонки не отличит! Что он в нашем деле смыслит! — вскричал Птахин и прямо взглянул Вороткову в гла­ за. — А ну-ка, товарищ Воротко®, окажи сам — сможешь ты быть главным судьей?.. Подгибая но1пи, ступая неслышно, как кош­ ка, Воротков лес раздраженное лицо свое к столу. — Арбитром я не могу быть и -не хочу. Т-ут не арбитр — прокурор нужен. И не встреча, а показательный суд... Воротков тяжело оглядел спорящих, и wee, словно по команде, смолкли. Мартемьянычу сильно не понравилось та­ кое вступление газетчика, он встопорщил усы, и в его голосе прозвучала неприязнь. —■Ты что это нас пугать пришел, това­ рищ Воротков? Почему суд? Но Воротков не спешил об’ясняться, сма­ куя минуту и чувствуя, как спирает дух в глотке. От одного сознания всей важности того, что он может сейчас сказать, Ворот­ ков приходил в священный трепет. «Начина­ ется», с замиранием думал он и многозначи­ тельно повел глазами вбок, давая понять, что его стесняет столь обильное 'стечение людей. — Здесь посторонних ,нет. Говори. — Мар- темьяныч .положил на афишу руку. Воротков, играя глазами, спросил: — А 'беспартийные?.. — Но вед ты сам баотщртийный!.. — Да, но... — он смешался бы л о , о д н а к о быстро лоправ1ИШ1СЯ и поучительно приба ­ вил: —-Покяюрониие всю ду есть. Об этом ' я я пришел сказать. Их часто не замечают и кое-каких посторонних даже афишировать стали. Это уже другой вопрос... — Он выра­ зительно досмотрел на афишу. Тогда Maip- темьяныч совсем озлился. —■Вот что, — пристукнул по столу ребром ладони. — Мне тут в прятки играть нечего. Мы намеков не любим. Давай подчистую вы­ кладывай, что принес... А то подумают, что я жуликов у себя в постройкоме пр^чу. Тишина после такого требования стала еще напряженней. Задние, будто гусаки, вытянув шеи, ста­ рались не упустить происходящего около Стола и заглядывали на Вороткова черев го­ ловы и плечи передних, а передние под их нажимам плотнее теснились к столу. В это время Бирюля тихо кашлянул, встал с (подо­ конника и, пользуясь тем, что в его сторону никто не смотрит, выскользнул в соседнюю пустую комнатенку. — ...Афиши лучше воего •отложить. Встре­ чу пока отменить. Вы с ней поспешнлм.._ Завтра появится моя статья, и выйдет для" вас большая неприятность. — Через тесовую» перегородку, словно горошины, падали сло­ ва Вороткова, Бирюля его не слушал. Оза­ боченно он пробовал открыть окно и вор­ чал: — Запоздал ты, приятель, ох, как запоз­ дал... — Раздвинул створки и осторожно вы глянул на улицу. Отсюда хорошо была видна вся построй- комовская площадка, видно было и крыль­ цо, куда гуськом поднимались Глаша; По­ тапов, ЛоЫв, позади трое возчиков и среди: гих, разбитый, обезображенный, Нлыл, ко­ лыхаясь, лик Алешки Гвоздкова:.. Когда они прошли в коридор, Бирюля бес­ шумно спрыгнул вниз... ...Воротков раскрыл портфель. — Вот что, товарищи, -пишет об- этом де­ ле рабочий, сам бригадник, некто Гвоздь... Псевдоним я, понятное дело, не .могу ра-с^ крыть, но/ что это рабочий — видно по сти­ лю... На самом деле он и не знал фамилии; ав­ тора — письмо было анонимным. Читал Воротков торопливо, часто отры­ вался, оглядывался на слушателей, делал свои примечания и вставки. Глаша видела лишь его серую кепку, ко­ торая подпрыгивала, когда оратор особен­ но входил в раж. К столу протискаться от дверей было 'невозможно. Другие спутники- Глаши и совсем остались в коридоре. Лишь* Потапов .пробовал растолкать людей: — Пустите, нам по важному делу... Ему или совсем не отвечали, или огрыза­ лись. ( — Не признает народ, — огорченно ска­ зал Потапов. Тогда Глаша взяла Гвоздкова за руку и обходным путем провела в свою комнату, а* потом через боковую дверь протолкалась, ближе к столу и встала за спинкой мар- темьянычева кресла. Кроме Кожнова да Гусаренка Чикго на ее" прибытие не обратил внимания. Зато оба трубоклада разом поднялись навстречу. Щеки Кожнова, когда рядо^ с девушкой* он заметил синий от страха и бездонный' глаз Алешки, залила густая волна крови. Гу­ саренок. наоборот, громко и облегченно* вздохнул. А Воротков продолжал читать: —■...Смутила премия, которой наша адми-