Сибирские огни, 1934, № 1

— Ребенок ты, Сергей Александрыч, — положил он бригадиру на плечо дружескую руку. — Завтра тебя об одном попрошу — деньги из кассы буду получать я... Гусарен­ ка не тревожь, пожалуйста... А я тебя тоже яе потревожу. Словно ты и ие знаешь ниче­ го... Ладно?.. Кожнов колыхнулся, грузно вздохнул, да­ же всхрапнул как-то и не своим, глухим и мертвым голосом потребовал: — Водюи мке дай... Сперва водки... Эх, и на&лещусь я сегодня!.. Бирюля обрадованно прищелкнул паль­ цем. — Слажено!.. Алешка!.. Налей-ка бригади­ ру чистой... Хочу с ним выпить за неруши­ мый 'СОЮЗ... Когда они потянулись чокаться, граненый стакан, зажатый в пальцах Кожнова, дроб­ но лязгнул о стакан Бирюли. V I . Туповатая знакомая боль стояла в висках, неприятная потягота сводила усталые, муск- лы, когда утром Кожнов приподнялся на постели. Как он добрел от Бирюли домой, вспом­ нить не мог. «Пакость. Фу, пакость какая... Опять прогул», — сморщился он, убедив­ шись по часам, что время первой смены подходит к концу. Вновь лег, но уже на другой бок, м, чтобы не видеть раскидан­ ные на полу вещи, укрылся одеялом с го­ ловой. То, что он у себя в постели, ободрило его — стало быть еще вое в порядке, мож­ но ни о чем вчерашнем, та'ком, не думать... Обрывки неизвестно где и когда проходив­ ших сцен быстрой водяной рябью понес лись перед ним. Опять вспомнились родные места... Луга, что от леаистого косогора простерлись до самой Волш. Не раз он ко­ сил их травяную силу в юности, когда, пос­ ле смерти деда, батрачил в деревне. Глаза­ ми бесчисленных мелких озер смотрела зем­ ля в бледное, выцветшее по июлю небо, и тальники на берегах были густы и тенисты, как ресницы Глафиры... Тогда она тоже, на­ верное, [носила деревенские башмаки-коты, шерстяные чулки, уродующие ногу, широ­ кие платья и вместе с подругами ждала день, когда мать расплетет надвое косу... Теперь не ждет, сама выучилась распоря­ жаться своей судьбой... Но почему? Почему так не по себе сегодня Кожнову?.. Барачное жилье бригадира совсем не по­ ходило на ту мрачную щель, где мостилась бригада Птахина. Барак был новой построй­ ки, окнами выходил на юг. Всю вторую по­ ловину дня сюда смотрело солнце и золо­ тило 'веселые, пыльные столбы. В окне была, форточка, недавно выбеленные стены при­ давали комнатке совсем уютный вид. Пор­ тил ее сам человек, неопрятная, сдвинутая; в угол постель, раскрытый сундук, одежда кучей, сор к-a полу... Почему бы не вымыть- стол, залитый чернилами, с пятнами присох­ шей грязи, не убрать тарелку с желтыми, промокшими окурками, не выкинуть в пв- мойку селедочную голову, которая устре­ мила куда-то свой страшный, раздавленный глаз? «Черт! Как я живу все-таки!», сму­ щенно подумал Кожнов и тоска завертелась на сердце. И вдруг остро представилось, как Бирюля с фальшивой сводкой в руке подходит к кассе. Да так представилось- явственно, что невыносимый страх припод­ нял Кожнова и скинул на пол. Солнечные образы поймы бесследно исчезли, тень на полу показалась черной. Он подумал, что теперь ни одному человеку за всю осталь­ ную жизнь не осмелится взглянуть в гла­ за... С лихорадочной поспешностью Кож­ нов натянул сапоги, кое-как набросил пид­ жак на плечи, картуз даже не ст.ал искать,, поднял зачем-то воротник, хотя' на улице был жаркий полдень, и вышел на общун> полонину барака... Вторая смена рабочих-каменщиков гото­ вилась итти на завтрак. Люди стояли около своих топчанов и коек и кто-то, в гимна­ стерке и галифе, повидимому, бывший от- делком, требовательным баском спрашива- вал: все ли, по правилу, закрыли одеяла,, нет ли под подушками грязного белья, на вешалках ли висят плащи и где надо ста­ вить обувь... — Товарищи! — воскликнул он. — То, что »ам говорю — не зря. Пра­ вильно жить, хорошо рабо... И вдруг смолк, устремив глаза навсречу Кожнову. И сразу десятки взглядов впились в бри­ гадира и асе голоса смолкли. Двое переста­ ли играть в шашюи, один отложил балалай­ ку... Окало входной двери на черном щите красовалась пестрая, как цветущий луг вес­ ною, буквяетая стенгазета, и там — Кожнов: быстро разглядел себя... Голову карикатуры взяли с фотографиче­ ского снимка, фигура же кривая, с длинны­ ми, цепками руками — была намалевана щедрой кистью. В обнимку с Кожновым шел высокий, бородатый старик в очках... должно быть Бирюля. За пазухой Кожнона торчал -литр, старик в кулаке зажал карты. Внизу чернела надпись: «Ударники зеленого стола»... Вряд ли кто в бараке знал, почему «зеленого», однако, никто не сомневался,.