Сибирские огни, 1933, № 7-8

Два похожие друг на друга исполкомщи- ка рассказывали о заморских птицах. Шу- мели травы, и горные перезвоны отбивали свои живые сколюи. Черданцев подполз к буйному кусту цветов. — Заметь, — обернулся он к Александру •Слюдкину, — не пахнут. Камень весь дух от них отобрал. А есть такой цветок: на цветину он, как жеребец. Право слыхал!.. — Врешь ты, — не поверил Ефрем. Пришел Кузьма Подзоров. На его щеках уже буянили дубовые стружки бороды. Он растянулся рядом с Черданцевым. Тот над- менно дрыгнул ногой.. — Баба у тя здесь? — спросил он. — Значит, жизнь чувствуем! — вскричал Яков Стрельников. На него глянули с удивлением. До этого дня Яков Стрельников был незаметен, мол- чалив и черств. Он прошел сквозь эти дни как бы сторонкой, никому не бросаясь в глаза. — Ожил! — захохотал Александр Слюд- кин. — Я всегда живой! — пробурчал Яков. Александр навалился на него. К ним бежа- ли голые, в обрывках подштанников парти- заны. Скоро круг сомкнулся и поплыл по жьону, по травам. — Гордея сюда! — Гордея Петровича! — Дак с кем же мне бороться? —| сму- щенно спросил он. — Со мной! — выскочил Ефрем. — Ра- зойди-и-ись! Он бросился на Гордея и тотчас, как рыба, заблестел над его головой. — Не бросай, ради христа, — попросил он, — сдаюсь... . Баклыков подбросил е го вверх, как ко- гда-то бросил Варнаву. Провожаемый хо- хотом Ефрем прикурнул за камнем. Вперед выступил Черданцев и критиче- ски осмотрел Баклыкова: — Каку ты можешь тяжесть поднять? — спросил он. В это время партизаны бросились на Ба- клыкова сзади. Тот взвыл, как марал перед самкой, по жьону покатился клубок липких голых людей. Партизаны гоготали, как дети. К общему удовольствию Баклыков был повален. Вер- хом на нем сидел Черданцев и Михайла Ла- зутин. А между ними искал себе места Кузьма Подзоров. Но вот Гордей медлен- но выгнул спину и еще медленнее встал на карачки: — Погибаю-у-у, — искренно испугался Ляин, зажатый меж колен Баклыкова, как в тиски. Груда людей развалилась. Баклыков таскал на себе партизан, как. мешки с мукой, а сам упорно думал, что за каждый пуд муки, за каждого слюдкин- ского барана придется как-то рассчитывать- ся. Отряд за этот месяц с'ел больше ше- стидесяти пудов муки и больше тридцати- баранов. Александр не раз замечал разду- мье Гордея и говорил: — Брось, Гордей Петрович, это теперь, ни к чему... Черданцев не задумывался: — Экспроприируй экспроприаторов, как сказали петроградские коммунары, — и всяГ Но тревогу Баклыкова разделял Лазу- тин: — Как в капкане... как связанные. — Дождемся Хайдара, и к чорту! — ус- покаивал себя Баклыков. Но Хайдара не было. Прошло пять лиш- них дней. Партизаны их не заметили, по- тому что возврат к жизни был невероятно» бурным. Зато Михайла и Гордей за все?|. переносили тяжесть этих дней. Партизаны шумно уничтожали все, что- подкладывала Квитияина. — Теперь бы нам баню, самогоночный' аппарат и хуш бы на трех одну, котора по- смелел! —Киснут... Киснут, черти, — шептал Ми- хайла Гордею. — Сволочь народ, — беззлобно ответил тот, — бороды еще не отросли ладом, а уже... Он вдруг приподнялся, не договорил и настороженно вытянул шею: из ущелья вы- езжал Хайдар с ребятами. За ними шли. три вьюченных лошади. Кони шатались. Хайдар Тунгагаров под'ехал молча, и ка- заки начали торопливо развьючивать лоша- дей. Перёд отрядом наземь легли три, уку- танные в овчины, длинные свертка. На них блестел толстой оболочкой лед и таял. — Буря на перевале застала... Осталь- ных, вместе с лошадьми... в пропасть, — с трудом сказал Хайдар, сняв малахай. Баклыков тихо подошел к ближнему свертку. — Там, где значилась голова, ото- драл овчину. Под нею синело покрытое льдом острое, когда-то смуглое лицо: — Танюша, — в страхе прошептал он. Варнава и Семен Останин тупо смотрели перед собою. На их лицах, как лед, таял ужас перевала. 4