Сибирские огни, 1933, № 7-8

Кронкин ответил маловразумительным же- стом. Его обрадовали просьбы Каржинюй ее увещевания. Он мог теперь вернуться на завод и постепенно, упорным трудом по- править ошибку всей своей жизни. Он не был до конца неудавшимся человеком, раз о нем заботились и беспокоились другие лю- ди. Он решил завтра же выйти на работу, но сказать о своем решении он долго не хо- тел. Он продолжал прикидываться равно- душным ко всему и очень мало заинтересо- ванным возвращением на завод. В голосе Каржиной зазвучали нервные нотки. Упорство Кронкина начинало ее раз- дражать. Еще одна-две фразы, и разговор должен был скверно оборваться. Кронкин почувствовал это. Он понял, что Каржину привела сюда жалость. Не будь у нее этого чувства, никто не пришел бы к нему, никто не стал бы уговаривать его остаться на заводе. Через несколько дней жирная чернильная полоса перечеркнула бы в списках его фамилию, и на этом кончи- лось бы все дело. А Каржина не станет его долго уговари- вать. Она чувствовала себя виноватой за ту нелепую форму, которую приняла ее защи- та, и пришла загладить свою ошибку. Что ей, в конце-концов, Кронкин! Вот сейчас она повернется и уйдет... Он снова останется один в этой комнате, где с массивного крючка на потолке свисает электрический шнур. Сашка скоро заснет. Он ничего не подозревает. Он уже прикурнул за столом, ресницы его слипаются... Будет ночь. Квартира погрузится в мерт- вую тишину. И целую ночь Кронкину при- дется думать все об одном и том же. Потом он бу^ет слушать, как зашумят первые трамваи, проснутся соседи, чтобы второпях собраться на работу. Захлопают двери, а он будет лежать, потому что ему некуда торопиться, потому что нигде его не ждут и нигде он не нужен. Да и сам он после долгой тягостной ночи толком не знает, для чего — он. Каржина посмотрела на него и по глазам, уже отражавшим мучительную тоску пред- стоящего утра, угадала его состояние. Оча начала говорить быстро, как только могла, чтобы не дать себя перебить, — вопрос ре- шен, Кронкин завтра выходит на работу, а после они еще потолкуют. Сейчас ей не- когда, она торопится... Ни на минуту не умолкая, она прошла че- рез кухню и с лестницы в последний раз крикнула ему, что завтра его будут на за- воде ждать, и что он, конечно, придет. Он пришел. Ссутулившись, ни на кого не глядя и ни с кем не здороваясь, он стал у своего станка и принялся за работу. Он ждал издевательств и насмешек. Он следил исподлобья за своими соседя- ми, он делал попытки услышать фразы, ко- торыми они перекидывались, но в цехе пос- ле вчерашнгго скандала никто не думал сме- яться или шутить над Кронкиным. Точно по сговору среди рабочих к нему, как к больному, установилось бережное от- ношение. На третий день после его воззра- щения заказ сахарному заводу был выпол- нен полностью. И в этот день Максимилиан Шваб дал меньше валиков, чем Кронкин. Кронкин сразу смекнул, что Шваб сделал это нарочно. Кронкин не мог понять — чув- ство злобы или почти болезненное умиле- ние, способное вызвать слезы радости, ро- дилось у него по отношению к Швабу. Еще несколько дней Максимилиан держал свою выработку почти на одинаковом уров- не с кронкикской. Потом он начал .ее резко повышать. Передышка, предоставленная Кронкину, кончилась. Он принялся за рабо- ту с новым ожесточением, он сильно сни- зил брак, но выравняться с Максимилианом ему не удавалось. Над ним уже снова начали посмеиваться. Сашка, получив в подарок деревянный трам- вай и большой мяч, приставал к отцу по ве- черам с вопросами о будущей матери и уже начинал высказывать сомнение относительно правдивости отцовского обещания. Кронкин чувствовал, что с каждым днем приближается к новой катастрофе. Он бо- ялся ее тем больше, чем более неизбежной она начинала ему казаться. С кривой усмешкой он принял свое из- брание в члены редакционной коллегии це- ховой стенгазеты. Он приходил аккуратно на все заседания коллегии, но редко принимал участие в оживленном обсуждении заметок, карика- тур и заголовков. Каржина старалась за- интересовать его работой, уничтожить то чувство отчужденности, которое Кронкин вызывал в окружающих своим мрачным ви- дом и короткими отрывистыми фразами. Кронкин понимал ее добрые намерения и рад был бы помочь ей, но противная, навяз чивая мысль о том, что он бракованный че- ло'вечишка, мешала его сближению с това- рищами и порождала натянутые неприятные отношения. Это еще больше усилило его уверенность в неизбежности какого-то трагического