Сибирские огни, 1933, № 7-8

сонный очкастый старик. Когда гремит пар- тия, он идет к перемычке и открывает ее. Партия громыхает мимо, и Митька каждый раз орет что есть силы: — Спишь, отец?! В очках сны добротные, должно, снятся? Старик захлопывал перемычку. Спуская к стволу седьмую партию, Мить- ка вежливо крикнулг — Смотри, старик! У меня сегодня экза- мен. Митька увлекся работой. Он даже забы- вал тормозить на уклоне у перемычки. Лен- ка горячилась. Нетерпеливо рвалась вперед, если Митька медлил у ствола. Плитовой удивился: — Уже норму вывез? — Что нам норма! — торжествовал Мить- ка. — Еще поеду. И прыгнул в" вагонетку. — Берем. Дверовой, открывая перемычку, крикнул Митьке: — Обратно легше гони, на стрелку иду!— но порожние вагонетки своим гулом уничто- жили его голос. Последнюю партию Митька решил гнать с ветром. Партию составил из десяти ваго- неток. Гнать с ветром это значит снять тор- моза я пустить партию под уклон. Снял три тормоза. Два тормоза остались в гнездах. Ленка, пригнув уши, ждала команды. Еще раз проверил сцепления, поправил упряж. — Ну... берем. Ленка тронула. Вагонетки убыстряли ход. Миновав первую уклонку, партия достигла предельной скорости. Разворачивая ослепи- тельные веера, из-под колес сыпались иск- ры. Ветер рвал с плеч рубаху, ледяной ру- кой касался сердца. Митька выключил свет. Ленка едва успевала перебирать ноги. В ушах у Митьки звенел металл и воздух. Но, что это там впереди... — Дзынь. Митька обернулся назад, выпустил из ви- ду огненную точку, вертящуюся в глубине штрека. Зазвенел выброшенный скоростью тормоз. И опять — дзынь! — о стойки за- звенел второй тормоз. Митька включил свет и глянул вдаль штрека. Описывая огненный круг, во все сеченье выработки, кто-то вер- тел лампу, предупреждая о тормозах. И в сознании вновь зазвенели тормоза, выбро- шенные скоростью.) Штрек узкий, думал! Митька, десятник предупреждает... Ничего, Ему места хватит, прижмется к стойкам. Я покажу, как гоняют партии. ,— Эй, сторонись! Тревожный, затихающий и вновь вспыхи- вающий свист пошатнул воздух. Огненный круг вращался быстрее. Нараста ла тревога. Огненный круг внезапно прер- вался и яркой точкой метнулся к стойкам. Митька осветил боковое крепление. Расплас- тав руки к стойкам, прилип человек. Отчет- ливо помнились очки и лицо с кинематогра- фически - беззвучно шевелящимися губами. Митька понял все — конец. •Перемычка закрыта. Быстрее, чем вагонетки, мчались мысли. Перед глазами замаячило белое пятно. Оно постепеннно росло, сметаной разливаясь по кругу Леню». — Конец, Ленка. Не прижаться к стойкам в страхе ни ко- ню, ни челойеку. Ты была первой и последней. Так и не обучил черную лошадь. Белое пятно росло и росло. — Конец. И вспомнилась та другая Ленка. Черно... черно..: окая. .. Как мечта далекая. .. Так пелась песня. И ощутима стала смерть. Через пять минут, через три, вот сейчас — Ленка ударится о перемычку. Перемычка — чуть откроется. Но Ленка не успеет проско- чить: ее подомнут вагоны. Будет: пыль — грязь — кровь... Ударит свежая струя воз- духа — только чуть откроется перемычка... Мысль вспыхнула неожиданно, как вспы. хивало белое пятно на круге Ленки. Митька через «рай вагонетки навалился к зацепу. Снял с крюка зацеп, отвел в сторону цепь... бросил... — Ленка, ходу! Последняя надежда. Ленка ударила копытами о передок ваго- нетки. Вытянулась. Прянула вперед. Задрав голову, она с треском вышибла перемычку... Больше Митька ничего не помнит. Его сняли с вагонетки у ствола. В сознание при- вел человеческий голос. Митька вздрогнул, зачем-то протянул вперед руку. Ленка стоя- ла возле ствола, величественно подогнув заднюю ногу. — Гоп! — скомандовал Митька. «Она» проворно повернулась, рысцой зве- ня прицепом, побежала к конюшне. • Зачем он пришел в кабинет техрука? Что сказать? Стекла очков вспыхнули, как авто- мобильные фонари. Они напоминали.,., чело- век, распластав руки, прилип к стойкам... Очки. И Митька шагнул к столу.