Сибирские огни, 1933, № 7-8

и* ПИСЬМО ВТОРОЕ Вы очень любопытны, мой Поперу. Придет осень, и звезды будут' дрожать прямо над крышей вашего дома. Ветер ионесет обрывки серебряной паутины, вя- лые бабочки упадут на лету. Нашей клятве исполнится ровно шесть лет. Теперь я ношу уз,кое платье и розовую шляпку. Зачем я одену сапоги, кепку и халат, стянутый сзади булавкой, — ,как это было тогда? Но и сейчас я вздрагиваю, ко- гда прикасаюсь к женщине, по выхоленным рукам которой я узнаю спокойную сы- тость. Это не жест, не смейтесь. Разве я не жила с родителями, которые с'ели сво- их детей? Что же про Ксану? Мы расстались с ней в тифозном бараке, куда нас бросили вмес- те с двумя сотнями умирающий. Мы лежа- ли на одной койке. Она очнулась раньше меня, м больничный страж, почитая ее здо- ровой, приказал ей удалиться. Я смутно помню, как Ксана, страшно ша- таясь, пошла к выходу, а я в бреду ждала, у что вот-вот она сломается, и страж будет складывать ее кости в мешок, как в сказке. Теперь переверните страницу, /закройте глава и скажите себе: ничего не было. Тог- да я расскажу вам об одной встрече. Это произошло у автобуса. Обе его от- крытые скамьи были заняты потными люд- ми. В углу сидел человек, в белом, лысый и похожий на бухгалтера. Автобус задро- жал, готовясь отправиться. На углу пока- залась женщина. Она что-то кричала. На руках у нее сидел ребенок. Шофер взялся за рычаг. Минуя поднож- ку, женщина подбежала к бухгалтеру м закричала, что ребенок принадлежит ему, вот этому лысому дьяволу, и ей. Она пуб- лично просит у него денег, и да будет ему стыдно, чорт возьми! Каждую фразу она переплетала скверны- ми ругательствами, произнося их привыч- но и монотонно. Когда она дошла до слиш- ком рискованных доказательств брачной связи, бухгалтер вытащил кошелек и дро- . жащей рукой протянул женщине три чер- вонца. Та взяла их и смолкла на полусло- ве. Затем она равнодушно зевнула, и поче- » сывая спину, пошла прочь. Вы, конечно, догадались, что это была Ксана. Сначала я ее не узнала. Ее волосы поредели и выгорели. Бе обесцвеченное лицо носило обычные следы бабьей скорби. Бледная полова ребенка покачивалась на тонкой шейке. «Репа» — подумала я с ле- нивым отвращением. Припухлое лицо женщины мертвенно желтело на солнце. «Репа» — снова, уже с испугом подумала я, — и едва сдержала крик: я узнала Ксану. Наш грузовик зарычал и двинулся. Я спряталась за рыхлую спину соседки. Су- дите меня, дорогой Поперу: я должна за- стрелить Ксану. Ведь звезды не погасли. Они видят! Я кончаю. С моей перегородки сыплют- ся мелкие куски штукатурки, будто кто- то щелкает орехи. Так бывает каждую ночь. Мне грустно, Поперу. ваш собрат ПИСЬМО ТРЕТЬЕ Поперу, мой далекий друг, как неожидан- но мы встретились. Вы оказались челове- ком крупного роста, у вас иссиня-бритая голова и твердые губы. Право, вы более похожи на морского капитана. А я пред- ставляла вас вихрастым, стремительным журналистом. Нас ничто не соединяет, кро- ме смешных писем. Поэтому, едва увидев друг друга, мы разошлись и погрузились в молчание. Как видите, прошло четыре года, прежде чем я собралась вам ответить. Подумать только, какой вы представляли себе Ксану целых четыре года! , Нет, Поперу. История Ксаны, рассказан- ная в ,двух письмах, далеко не кончена. Жизнь стала совсем другой. Я живу в новом городе. Мне отведены жесткий топ- чан и треть окна. Я приходила сюда ночью. Представьте себе: дикое молчание степи и широкая, ог- ненная река на горизонте... Да! Вы, конечно, требуете точного обоснования моей поездки. Вот она: коман- дировка на строительство металлургическо- го гиганта. t Я отправилась сюда не совсем охотно. Но уже через неделю мною овладело неистовое желание: забыть старый гороД. бросить свою семью, своих друзей. И безымянным человеком начать жизнь сно- ва, здесь, на земле, разодранной траншея- ми и котлованами. Я завидую местным юношам: их руки, едва окрепнув, ощуща- ют радостную тяжесть кирпича и металла. Здесь жизнь мчится, вздернутая на ды- бы. Ночи совсем нет. Исступленные *ро-