Сибирские огни, 1933, № 7-8

•станавливать старые калоши. Собирайтесь, барбосы. Через неделю выступим. Лицо его пылало. Он закуривал и выбра- сывал папиросы. Табачный дым, казалось, ооедал на слизистой оболочке рта какой-то тошнотворной пленкой. Казарновский ска- зал: — Не больны ли вы, Михаил Константи- нович? Поставьте термометр. — Ерунда. Пей, Казарновский. Мы вер- немся еще сюда. На рассвете Курако выехал в Кузнецк. Через три дня пришло известие, что у Ку- рако сыпняк. Куракинцы послали Жестоо- ского ухаживать за ним. Жестовсюий приехал накануне кризиса. Он привел местного доктора и военного полко- вого врача. На груди Курако вокруг серд ца пошли темносиние, почти черные пятна. Это самая тяжелая форма тифа. Курако метался в бреду. Он видел ава- рии. Он кричал: — Прорвался чугун. Забивай летку. Пу- шкой. Пушкой. Пусти, я сам. Не умеете работать. Кто меня держит? Почему меня не пускаете? Он бредил только домнами. Только до- менщик мог понять, что кричал Курако. Он строил в бреду завод, придумывал но- вые конструкция, требовал вынести газо- очистку 'из пределов доменного цеха. 19 февраля вечером доктора сказали, что начинается кризис. — Сегодня в двенадцать ночи все ре- шится. После двенадцати Курако пришел в со- знание. Температура спала. Ему захоте- лось помочить-ся, и он махнул рукой, чтобы Анна Ивановна вышла из комнаты. Он встал с постели «, опираясь о стену, проделал все сам. Жестовский вздохнул облегченно. Че- рез несколько минут Курако снова забылся. Он лежал тихо, без бреда, -с закрытыми глазами. Жостовский не -спал трое суток. Он уснул на стуле. Его разбудил вопль: —. Умер! Умер! — кричала Анна Ива- новна. Светало. Бледное солнце заглядывало в окно сквозь ветви березы. Полосы света >л тени лежали на лице Курако. Жестовский взял руку Курако, она была теплой. Же- стовский хотел найти пульс и не мог. Его пальцы дрожали. Он бросился к врачу и поднял -его с кровати. Врач констатировал смерть. Весть о смерти Курако облетела город. Кто-то сме- рил покойника и сколотил гроб. Мертвого не во что было одеть, в пустой квартире не было ни одного пиджака. Жестовский снял свою тужурку и одел на Курако. Вскоре пришли музыканты. Принесли красные знамена. С кирпичного завода пришли рабочие. С'ехались крестья- не из соседних оел. Появились попы с хо- ругвями и образами. Их гнали, они не уходили-. Курако решили похоронить на заводской площадке. Гроб вынесли в пол- день, поставили в крестьянские сани и по- крыли ковром. Красноармейцы дали три залпа. Из Кузнецка до площадки двадцать пять километров. Несколько сот человек двинулись за гробом. Падал снег, ШлмГ це- лый . день. По пути крестьяне -выходили встречать покойника, становились на коле- ни, и снег заносил их. Они знали Курако. На полдороге процеЬсию -встретили рабочие Осиновки. Они подняли гроб на плечи и донесли до площадки. Было темно, когда гроб опустили в могилу. Похоронили Ку- рако на самом высоком месте площадки, где предполагался народный дом. — Отсюда ему видно будет завод, — ска- зала Анна Ивановна. На • Гурыевском заводе о смерти Курако узнали на следующий день. Скорбную весть привез уполномоченный Реввоенсовета пя- той армии. Он остановился у секретаря Гурьевской ячейки Лагзинга. Туда сошлись куракинцы. Они молча слуша'ли раосказ о похоронах. — А вы знаете, — обернулся представи- тель Реввоенсовета к Лагзингу, — Курако был партийным. У него в бумажнике на- шли партийный билет. Партбилет № 1 ку- знецкой организации РКП(б). Он давно был связан с нами и вступил в партию' за трой- недели до смерти. 5. Четыре года с тысяча девятьсот семнад- цатого в улус Майдакова не приезжали куп- цы. Шкурки — длинношерстые горностаи, седые соболя, козы, такие мягкие, что от одного их в^да становится тепло — были навалены в кладовой. Четыре года работы лежало там. Никто не приезжал. Кончи- лись запасы пороха. Майдаков выщел на охоту. В буреломе он разглядел Горностаеву тропинку. Кора поваленных деревьев оцарапана у основа- ния острыми коготками зверька. След шел на Тельбес. Рядом по бурелому параллель- но шел соболь, и это было важнее. Соболь шел рядом, шел на Тельбес. Странно было Майдакову. Тельбес — на- селенное место, стоят там рудничные дома.