Сибирские огни, 1933, № 7-8

Как лучше обшивки шьет Орегон, а стеньги ставит Мэйн, Так верно, что ио ветру вел его — я знаю! — Рьюбен Пэйн. Он красил корабль и мазал корабль, и p-абота та чиста, •Но в самом аду узнал бы я «Ш" г эалзуяда» борта. Уже в Балтиморе мы встретилиг раз, а второй у Бостонских пирсов, Но сюда явился ты, Рьюбен .Пе "и, в худший из часов. В свой худший час ты пришел, паренек, чтоб мой улов -унееть. А труба — из крашеного холста; а пушки — ржавая жесть. Зовите «Балтику» сюда, мы в -б^хту вновь пойдем. Теперь мы вступим вновь в игру, но будем мы — вдвоем. Издали котикобоя призыв (он пронзителен и не слаб) И «Балтику» в тумане нашли и в ярости был корабль. И вслепую в .бухту пробрались вспять и вслепую сквозь туман, Пока не услышали, как гремит «Штралзунда» кабестан. Лодки спустили с обоих 'Судов и, зажавши револьвер в кулак: «Что? будешь драться, Рьюбен Пэйн, или шкуры поделим так?». По-собачьи осклабился Рьюбен Пэйн и обнажил свой нож. — Да, шкуры отдать за шкуру свою — такой обмен хорош, Но шесть тысяч шкур у меня .внизу и в Иеддо -путь прямой И законов нет к северу за пятьдесят третьей широтой. Ступайте же в нагие моря, ищите добычу свою. А -я буду добр к вашим котикам, сколько их ни убью. В ответ на это стук и лязг, рука -курок взвела. Но складками нежный залег -туман, чтоб их разградить от зла; Чтоб ярость людскую скрыть, пополз, клубясь, тум-ан в слезах И отдался ружейный разговор бледным -огнем в юнаетях; Пули бились в -обшивку и в борт и блестела щепа серебром ^Пусть котиков скрывает туман — людям он нипочем); Густой не расходился дым свинцовой синевы. Но двое упали на «Штралзунде» и на «Балтике», трое мертвы; Как банка шел туман, за шаг от напряженных рук, Но только слышали стон или крик, они палили на звук. И один закричал «господи!», а другой — чтоб заставить молчать, И ловкие пули обоих нашли и отучили кричать; . И один покрыл в Христа и в дым, а другой 'богоматерь призвал, И сметливый залп обоим им напутствие прочитал. И в напряженном молчании под ними киль скулил, И к&ждый -сжи.\.ал дыхание зубами что было сил. Взводя курок и слух и взор и губы закусив, Уперли твердо ноги в бак, чтоб не качал прилив. Но В от услыхали: хрипит человек, задохся IB тумане он, Но вот услыхали: Рьюбен Пэйн — его предсмертный стон. — Приливы пройдут через Главный Пролив, но мне там не пройти, Не видеть, как гонит скребки прибой на прибрежном пути, Не видеть больше рыбачьих -судов у Окуневой Скалы, Не видеть дероходаых -огней, что Главным Проливом прошли. В море глухом, в бою плохом я свой конец нашел. Но коль божеский е с ть иль людской закон — вздернут тебя, Том Холл. Том Холл поднялся у поручней. Он крикнул: — Дьявол с тобой! Законов нет к северу за пятьдесят третьей широтой. С миром иди: с грехом позади предстанешь я,а божьем суду, А я буду добр к твоим вдовам, Рьюб, сколько их ни найду. На «зШтралз>тнде» был финн-колдун, он вслепую открыл -ог-онь, Разрывной в Тома Холла он угодил повыше колен на ладонь. Том Холл схватился за пик-топенант и -с проклятием упаш. «Погоди маленько, — сказал он — Рьюб. Нас дьявол обоих побрал. Обоих возьмет -он в втот -.прилив и охоте нашей капут, И на божий суд мы оба пойдем, как котики идут. Команда! ружья положить. Эй, не стреляйте там. Битва прошла; лучших нет; скончаться дайте нам. Довольно стрелять, клянусь кормой. Где «Балтика»? Пусть подойдет. Вы в ад попадете, как ;я и -Рьюб. Пустите нас вперед».