Сибирские огни, 1933, № 7-8

Доярки помогли деду Якову выгнать ко- ров и (проводили стадо за деревню. Извилистыми, проторенными тропами, при- поднимая отяжелевшую за ночь пыль, стадо уходит в степь, на пастбище. На востоке белой полоской занимается день. 6. В полдень на взмыленной лошади с поля прискакал мальчонка. Он подвернул к хате деда Якова и крикнул в окно: — Эй, бабка-телятница! Дед Яков сказы- вал, чтобы сейчас же телегу к ему выслали иод телка... Красуля комолая отелилась! — Ты где видел-то е г о? Куда ехать? — За рощу, к озерку поезжай. Он хотел было сам притти за телегой, да я тут ему подвернулся. — Мальчонка повернул лошадь от окна и гукнул. Через полчаса по дороге, убегающей к бе- резовой роще, тарахтела телега. Покрытые брезентами, сбив прокладку сена, звонко по- стукивали в телеге подойник и ведро-кор- мушка. — Стадо не видел там? — спрашивала встречных телятница. — Во-на! У озерка, на стойле стадо... А что? Поди опять новорожденный? •— Красуля комолая отелилась... что поро- дистым ходила, — и, торопливо улыбаясь, старуха кончиком вожжей хлещет коня. 7. Бережно уложив телка в телегу, подо- ткнув кругом сено, дед Яков еще раз взгля- нул на него, приподняв брезент. Телок лежал, поджав под себя ноги. Круглая, сильная его голова бодро держа- лась на изогнутой шее. Розовым нежным языком телок слизывал оставшееся на ноз- дрях молоко. В темно-синих омутах его глаз дед увидел свою лохматую голову. — Ишь ты, — любовно улыбнулся дед, — в мать уродилась, красная, — и потрогал телка. А когда старуха взялась за вожжи, строго наказал: — Шашком езжай... Дороли-то не об'ез жены, тяжко... Красуле там отдельную стайку приготовьте... болтушку... Когда телега скрылась за поворотом ,и на гриву сизым крылом упала тень налетевшей тучки, дед Яков отправился к стойлу. В густой тени у опушки березовой рощи тяжело дышало коровье стадо. Старые ко- ровы, уставшие за' полдня на выгоне, тихо лежали и жевали жвачку. Нетели подня- лись и ушли /в, степь, на них дед Яков ни- когда не сердился. — Пущай их! Они молодые — не устали. Постукивая бадиком о стволы деревьев, дед поднимал стадо. — Цыля, цыля!... Поднимайтесь, лежебо- ки... Зной-то давно прошел... Сегодня у рощи последний день пасемся... В ту пяти- дневку на другое поле пойдем... К Ягодно- му ложку. А здесь нехай травка подрастет... Цыля! Эй, куда тебя в топь несет? После всех поднялась комолая Красуля. Подняв зад, она долго не могла встать на передние ног». Подняться ей помог дед Яков. Осторожно, широко передвигая зад- ние ноги, боясь зацепить ими за что-либо, она пошла позади стада. —Ст а ра ты стала, соЦсем стара, — раз- говаривал с ней дед Яков. — Уж не послед- ним ли ты порадовала нас нонче... Двенад- цатым, кажись, весну встретила... Крепись..- Дома тебе болтушку приготовили... А мне за тебя премия — старуха варенье к чак> подаст. .. 8. Тихим вечером, когда земля дышит нагре- той за день жаркой грудью и на дорогах столбами поднимается пыль, с пастбища воз- вращается стадо. Впереди идет дед Яков. Длинный бич его врезается ;в пыль, оста- вляя позади извилистую дорожку. Дед Яков идет тихо, приостанавливая со- бой стадо. — Тихо, тихо, эй вы! — командует он. Коровы понимают его. Они привыкли к этому окрику. Те, которые пытались когда- то ослушаться пастуха, слышали звонкий предостерегающий щелчок бича. И ни одна корова не обгоняла деда Якова. Самые неугомонные, тонконогие — о л» шагают следом за дедом Яковом, косо по- глядывая на свесившийся с е го плеча бич. Позади, словно груженые баржи, покачи- ваясь из стороны в сторону, плывут в пыли лучшие «ведерницы» колхоза. Вымя, словно мешок с зерном, мешает передвигать км ноги. 9. Четвертый год пасет дед Яков колхозное стадо. Сколько исхожено дорог, тропинок, бездорожных степных просторов! Кажется, если все эти пути собрать, связать их конец с концом, получилась бы бесконечно длин- ная, такая же длинная, как жизнь деда Яко- ва, дорога. А жизнь деда Якова, действительна, длин-