Сибирские огни, 1933, № 7-8

— Торощин не проспит на иоле в землян- ке во время работы, как вон Тимоша Кор- чагин из первой бригады... — Небойсь, Торощин когда надо помочь, руки в карман не сложит... Похвалы эти, как должное, передаются и принимаются, как заслуженное. Что же заставляет этих людей, искренне хвалящих своего бригадира, так же искрен- не бояться его выступлений на собраниях? Но об этом нужно спросить самих кол- хозников. Например, Ежнак Абрамову. Да, ведь вы еще не знаете о том, кто сейчас Ежнак Абрамова! О, о ней с удовольствием расскажет лю- бая колхозница-ойротка. Вот что говорят женщины: — Ежнак Абрамова — член правления в самой коммуне... — И когда бывают собрания, Ежнак са- дится в конторе на скамейке, поджав нога, как у себя в аиле^ Посасывает трубку и сплевывает от удовольствия — маленькая, черная, как земля, сморщенная Ежнак... — Говорит предложения, их записывают н часто делают по ее... — Но зато и работает Ежнак... — Рослые русские женщины не успевают за ней... — Да и жена Сабашкина — Керман, вон та, что с голубыми бусами и красивыми серебряными серьгами в ушах. На молоч- ной} ферме в Малом Камлаке она, так же, как и Ежнак, не отетает # от Поповой Аку- лины — первой ударницы. — Шестьдесят литров молока, .выдоенных утром и вечером каждой из них, и триста связанных свопов между двумя дойками в уборочную — это много... — Но зато и два с лишним трудодня, которые записывает бригадир — это тоже не мало. Столько ни один мужчина в ком- муне не зарабатывает... — Но женщины не виноваты, что им мно- го приходится платить. Они борются за урожай, и ведь руки у них устают много больше, чем у такого, как Андрей Кузне- цов, который бывало едет на косилке и не хочет смотреть. — За уборочную он сломал семь дерга- чей. Повез в седьмой раз машину в кузни- цу на поправку и смеется. У него руки не устанут... — Хорошо, что кузиец Григорий Попов записал в акт, сколько раз покалечена Кузнецовым машина, и акт принес на засе- дание правления. Ежнак сама видела, как с актом в руках встал председатель комму- ны товарищ Коврижкин и сказал, что все эти поломки с Андрея вычтут... — Товарищ Коврижкин — строгий хозя- ин, он бережет добро коммуны и ни разу не прощал растрачивающим это добро. А Григорий Попов всем говорит правду в глаза так же хорошо, как и работает. Будь то прибеднившийся за малым посевом кулак Владелыциков, хитрый, как горный мрень, и злой, как марал в месяц саганай, во время гоньбы за самкой. Или сам брига- дир Торощин, когда он бывало забоится плана хлебозаготовки... — Да, вот Торощин... Это ведь те, что из армии, товарищи Коврижкина, прошлой осенью, когда Торощин говорил, что столь- ко хлеба отдать государству коммуна не может, — сумели отделить неправду в его складных речах... — Глупый человек выходит Торощин. Р^зве советское правительство брало когда с бедняков больше, чем они могут дать. Правильно тогда Гриша Попов ругал То- рощина, а красноармейцы сказали, что То- рощин плохой член партии. С ними согласи- лись вое, и Торощин вышел из партии... — Сейчас Торощин' — бригадир, его слу- шают в поле, но на собраниях, говорила Ежнак Абрамова, все боятся, чтобы его языком не заговорила снова дряхлая душа собственника. И не пришлось бы снова вра- зумлять бригадира Торощина, говорящего скла. пые, но гнилые речи. Потому что, раз коммуна исправно справляется с задан- ным ей планом и еще помогает другим со- ветским хозяйствам, значит план всегда да- ется такой, какой следует... Осенью прошлого года Абайскому мясо- совхозу коммунары первыми оказали по- мощь. В уймон они послали не плохих ра- ботников, а таких, которые могли показать, как нужно работать по-ударному. — Среди уехавших был также алтаец Керман Сабашкин. На уймоне Керман по- лучил второй раз ударную грамоту. Ее, так же, как и первую, Керман вставил в рамку и повесил на видном месте в своем жилище для того, чтобы юсе знали, что ал- тайский человек может работать, когда умеет, и байские вымыслы о ленивом ал- тайце перевелись бы, как перевелись сами баи. • , Быстры короткие вечера на Алтае. На вершине Шешкулана еще бродят последние солнечные лучи, а в долине уже сумерки.