Сибирские огни, 1933, № 5-6

/На вокзале Роман Слюдкин отправил ответ Сарылбаеву: Жумажан Сарылбаевич! Мне нужна земля так же, как и Ваша дружба. Вы ничего не потеряете. А если потеряем, то потеряем вместе и все, а этою я не хочу. Я не хочу жертвовать и не могу. Ба- клыков оказался сильнее, чем я мог пред- полагать. Р. Слюдкин. ГЛАВА V. Заимка Федула КунДюмова /гудела как вст- ревоженное гнездо шмелей. В оттаявших черемшанах голосили снохи, •бродил без присмотра скот, а у свинарника грызлись, собаки и торжествующе кричал петух. На снегу билась Соломея, далеко маячили ее белые мош: — Чтобы вы пра-агни-и-илй-и-и... В избе, на высокой, похожей на пурт, крова- ти, охая, лежал Федул Кундюмов. 'Около окна мрачные сидели Кондрат Урлапов и Тимофей Алымов — его закадычные друзья. На правой щеке Ураллова кистью винограда рдел нарост, по наросту .ползали ранние мухи. Алымов ба- рабанил пальцами-коротышками по подоконни- ку, беспокойство жгло его, Й в блеклых глазах чувствовалось нетерпение. За столом, над листом бумаги склонился Па- вел Рудометов, он с нескрываемой злобой вс- лушивался в шум на заимке. — Помру, — скулил Кундюмов. — Завтра вечером помру.-.. Чаю напьюсь и богу душу от- дам. Бери, Павла, все... В отвислой животе Кундюмова клокотала во- да, одурь все чаще била в свиную голову. Оба его сына вернулись с фронта такими же тупы- ми, как и укодили, только печать вырождения стала еще внятней. Чуть ли не при Федуле они накинулись на своих жен. Их, омертвелых, с ^отвращением выволок Павел Рудометов к Дым- бе. Сыновья вяло работали, гнали самогон, били баб. Кундюмовская заимка гнила. После с'езда советов исполком наложил на Кундюмова контрибуцию в три тысячи рублей. Федул окончательно слег. Давно зародившаяся мысль — спасти Кундюмовокий род — неот- ступно давила его, и он решился выдать за Па- вла Рудометова свою дочь и отдал ему все сво. 1 хозяйство. Кондрат Урлапов понимал Федула. Понимал и рябой Павел Рудометов. Бумага лежала на столе и казалась ему нескончаемой белой доро- гой, уходящей за дымбу, через отроги. — Бери, Паша, хозяйствуй. Прокорми меня. Да их всех чертей плетью похлеще, как будешь ложиться спать... * — Ты подпиши, — напомнил ему Кондрат Урлапов. Федул заплакал. На бумаге распались вих- лястые кресты. Все было кончено. ' Рябой Павла с благодарным ревом обнял Фе- дула. Напряжение, связывавшее всех, упало. Кондрат Урлапов широко шагнул к Рудомето- ву: — Ну, Павел Василич, дай лоцалую! На крылечке уже слышался зычный голос Алымова: — Соломея! При ведро самогону! В избе поднялся шум и песни. Вскоре оттуда выскочил с замотанными на кулак вожжами рябой Павла, заимка взвыла, — Рудометов по рол сыновей и снох Кундюмова. У скотного двора было тихо. Курились на снегах чуть уловимые испарения оттепелей. На солнцепеках лежали кошки, угнанные с заимки колготней. В батрацкой "избушке поила теляг Васена. Телки мычали, протягивая к ней неж- ные вихорьки зализанных голова — Ах вы, телочки. У-у, лешаки, язви вас. Телки сосали с молоком пальцы Васены, буль- кали и, поднимая хвосты, бегали по избушке. На стены таращились голубые чистые глаза. ®асена звонко хохотала. В ее высокий лоб с разбега ударился бычок и упал. — У-у ты, дурной парненка, — протянула к нему Васена руки. В избушку ввалился пьяный Павла. — Ты, Паша, че? — тревожно спросила Ва- сена, — пьяненький? Павла глухо кашлянул, у косяка плакало его V»6oe лицо. — Телки мычат, за душу трогают. Изменник я,-Васена, красной гвардии предатель... ГЛАВА V. Исполком выезжал давать наделы. С утра собравшиеся подводы, не дождавашсь Алымо- ва, старшего второй партии, двинулись в степь. Анатаево шумело неослабным гамом. К исполкому под'ехали на конях Хайдар Тун- гатаров, Яков Стрельников и Семен Останин. Гордей широко заулыбался, встречая их. Ли- цо засияло восторгам. — Ох, красна гвардия! — крякнул он, — От- дежурили?