Сибирские огни, 1933, № 5-6

Повторность явлений П. СТРИЖКОВ П АРОМ на той стороне только-что на- чали нагружать. По воде гулко нес- лись удары колес о деревянный на- стил мостков. С горы, из густого сосняка, куда убегала дорога, время от времени слышалось надрывное: — Ра-аз, еще берем! Да ра-аз, еще берем! Техник Золотарев, с длинными седьгми усами и остроконечной бородкой, и его помощник, не- давно окончивший ВУЗ инженер, ехали на по- стройку шоссейной дороги к золотым прии- скам. В оокидани парома они сидели на при- брежных камнях. Золотарев в задумчивости мял папиросу, не замечая, что из нее высыпался почти весь та- бак. —... рем! Да ра-аз, еще берем! — доноси- лось из-за реки. — Вспомнился мне, знаете ли, один слу- чай, — заговорил Золотарев. — Было это лет двадцать назад, перед германской войной. Ра- ботал я от Переселенческого управления в Томской губернии, строил грунтовые дороги. Осенью кончил работы, еду в Томск через чу- жой участок по недостроенной дороге. Кругом живописнейшая тайга, обилие красок поража- ющее. Ну, едем и натыкаемся на кучу людей. Галдеж, матерки... «Никак убили кого», гово- рит ямщик. Поравнялись мы, остановил я ко- ней, встал в тележку и вижу: вместо покойни- ка лежит в кювете каток. Как чорт угораздил рабочих запятить его туда, не понимаю, одна- ко, лежит каток в кювете, рабочие кругом хо- дят и поделать ничего не могут. В катке-то пу- дов пятьсот было. Строго рассуждая, следова- ло мне ехать своей дорогой. Какое дело про- езжему, чло на участке неведомого техника слу- чилось несчастье? Но я, видите ли, не выношу небрежного обращения с механизмами. Безот- носительно, ответствен я за них или не г. Ну, я ввязался в чужое дело. Разрыли полот- но, зацепили каток канатами и запели, вон как те за рекой. Было там рабочих человек восемь или десять. Поют, тянут, каток ни с ме- ста. Вошел я. в раж, заставил ямщика тянуть, сам ухватился за канат. Никакого впечатле- ния. Как ни говорите, а в гору пятьсот пудов вытянуть, это вам не баран начихал. Ну, как вам известно, по законам физики всякое дей- ствие вызывает противодействие. Противодей- ствие катка меня разозлило. «Тяни, — кричу,— ребята, тяни его, сукина сына, ведро водки ставлю». Приналегли ребята, силы будто втрое прибавилось. И что вы думаете? Выдернули, ведь, каток на дорогу. Хлопая колесами, паром отчалил. Солнце зо- лотило стволы сосен, от реки тянуло прохла- дой, вокруг лошадей гудели овода. — Да... Однако, надо вам рассказать ко- нец, — продолжал Золотарев. — После кани- тели с катком приехал я в село поздно вече- ром, усталый, как собака, и грязный, как чорт. По традиции заезжаю к технику. «Ну, говорю,— благодарите, я сейчас ваш каток из кювета вы- тащил». — «Это где?» — спрашивает. — «Верст пятнадцать отсюда, сразу за мостом? Там? Ну, и жулье эта тихоновская артель. Они уж третий раз каток в кювет спускают. Захотят выпить — завалят каток и «не могут» выта- щить, пока на водку не дашь. Они сейчас во- дку хлещут да смеются над вами. А, впрочем, говорит, спасибо за помощь». — Садитесь, гражданы, — крикнул возчик,— на паром заезжать будем. Через режу переехали на закате. Протарах- тев по прибережной гальке, тележка покати- лась по мягкой дороге, которую тесно обсту- пал сосновый лес. Лошади бежали бойко, и воэчик покрикивал на них только для вида. Вскоре догнал две подводы, на которых, све- сив ноги, сидели десять мужчин. Золотарев придержал лошадей.