Сибирские огни, 1933, № 5-6

— Взял ее замуж? — сказал Небываев. — Как же, как же! — радостно ответил Оле- шек. Это знакомое восклицание напомнило вдруг Небываеву Джуг-Джурскую тайгу и новые по- ходы, когда на фронте под Якутском он ви- дел рядом с собой всегда веселого и преданного Олешека. — «Как же, как же»... — задумчиво повторил Небываев.—Давно мы с тобой не виделись, Оле- шек. Никак не встретимся. Я — на лесоп-илче, ты—в тайге с артелью. Расскажи, — много ли оленей отдал за Никичен и где их взял. Олешек ответил не сразу. Мало слов прихо- дит на язык. Олешек сплюнул за борт, под- нялся и пересел ближе к Небываеву. Был он в русской одежде лесоруба — в ичигах, пере- вязанных бечевкой у щиколотки, в суконной подделке. Но старые образы еще жили в нем. — Долго будем плыть до Шантар, рассказать можно. Однако, сам много знаешь.. Не пла- тил я за Никичен оленей, не брал с нее ровду- ги на урасу. Взял только одного евокина — белого оленя, самого верного, самого резвого— сердце Никичен. И привел его из тайги на ар- кане длинных дней. Так говорит наша песня.— И Олешек начал свой расказ с того, как четы- ре года назад он вместе с Небываевым вернул- ся в Чумукан. 13. «НА АРКАНЕ ДЛИННЫХ ДНЕЙ». Каждую весну Васильча с семьей опускался с Шильских гор и ставил свою урасу на бе- регу Тугура. Чильборик вырос за шесть лет. Но попражнему любил взбираться «а скалу, стоять над •стремниной и глядеть на море, вспо- миная голубых лис, о которых когда-то расска- зывала Улька. Однажды он увидел, как в залив вошел паро- ход и бросил якорь. «Не те л» это люди, которые искали когда-то старый дом?» — подумал Чильборик- и бросил- ся бегом со шалы, чтобы встретить спущен- ные с парохода шлюпки. Пароход был другой, и людей было много. Они привезли сети, пилы и не искали ни ко- тла, за-рытого под скалой, ни старого дома. — Нет, это не те люди, — подумал Чильбо- рик. Но -одного человека он узнал. Когда-то ночью на Лосевых Ключах Чильборик -сидел на его коленях, и олени пили из берестяной купели воду. >И другой человек показался ему как-буд 1 о знакомым. Но одежда на нем была странная. Чильборик никогда не видел красноармейской шинели. Человек этот с радостью вошел в урасу Ва- сильчи, -сел на камалан и заговорил по-тун- гусски: —- Кто теперь голова в Чумукане? — спросил он. — Чекарен, — ответил Чильборик. — Кто теперь силен в Чумукане? — Купец Гриба-кин и урядник Матвейча. • — Кто теперь богат из тунгусов? — -Осип Громов с сыном Прокофием. — Где же Хачимас из бэтюнского рода? — Иди в Чумукан, и ты узнаешь все! — от- ветил Чильборик, которому надоели вопросч. Человек поднялся и, -в самом деле, пошел по Чумуканской тропе. -Он снял шинель и н-ес ее .подмышкой, как оленью шкуру. Люди на берегу шум-ели, устраивая лагерь: валили лес, жгли большие костры. -ПзрохоуЗи стоял на месте. — Придется нам снова перекочевать с Тугу- *•' ра на' Лосевые Ключи, — сказала Улька Чиль- борику. — Подождем, — ответил тот.—Я слышал —' гиляки тоже рубят лес на Семи Озерах и гонят'»- его по ©оде в Амур. Я слышал — на Шантары-' приходят пароходы; пгам поселились люди и ' что-то (строят. — Чильборик прав, — сказал Ва-оильч-а. — Отодвинем свою урасу подальше и подождем. А человека, ушедшего в Чумукан, я вспомнил. Это охотник и пастух — Олешек.... И в Чумукане с трудом узнали -Олешека. Он пришел туда на пятый день усталый. Он отвык ходить по тайге и, увидев, наконец, Чумукан- скую мель сел на песок и долго слушал свист куликов. Чумукан был попрежнему беден и мал. Среди темных юрт блестела крыша грибакинского до- ма. Бэтюн-ский род стоял стойбищем на берегу Уда. Олешек пришел в совет и нашел там одного Лрибакина. Купец долго смотрел на шинель Олешека; желчное лицо его хмурилось. Но Оле- шек тихо стоял перед ним, наконец, сказал: — Что -ты делаешь тут, купец? — Разве ты не видишь, что совет в моем доме, — громко ответил Грибакин. — Где Хачимас? — Хачимас — голова в совете, а сейчас ло- вит корюшку. Олешек ушел, больше ни о чем не спросил. Стойбище стояло на той же поляне. Темная река падала на отмель.