Сибирские огни, 1933, № 5-6

сюда и начала развал кержацкого устоя. Крас ноармейцы, возвращающиеся домой, несут но- вые взгляды, новые знания. Они сразу же становятся против стариков, отказываясь от веры, от стариковских устоев, т р е б у я вве- д е н и я к о о п е р а ц и и , к о м и т е т о в в з а и м о и о м о щ и» 1 и т. д. Эта писанина торжественно заканчивается: «Победа мододого не за горами. Но кержа- чесгво еще сильно и велико . . . . Пи о н е - р о в не/т и не м о ж е т бы т ь 2 в этом жи- вом монастыре» (стр. 58). Если бы позволяло место, можно привести уйму таких выписок, чтобы показать, как беспомощен автор, едва дело переходит от фотографирования пейзажей к изображению живых людей. Ожесточенная классовая борьба с кулачеством на Алтае, могучее влияние на Алтай развертывающейся в Сибири индуст- риализации смазаны атором походя, а безот- ветственные суждения о жилых людях Алтая сбивают с толку читателя. Характерно, что Пушкарев ведет своих ребят по хребтам Ал- тая скучно, бесцветно — эцитеты, сравнения, так необходимые в литературе для детей, автор как будто умышленно стирает со свое- го пути. Идут унылые ребята, слушают моно- тонные разглогольствования человека в фут- ляре о том, что «черневые татары-алтайцы... имейт мало лугов да и косить они не охот- ники» — и т. д. и т. п. и, ничего из экскур- сии не почерпнув живого, возвращаются виг. свояси. Кому это интересно?- Сумел же Ар с е н ь ев, несколько десятков лет назад проводив- ший совсем незанимательную для детей ра- боту— топографическую с'емку на Дальнем Востоке, дать изумительную книгу «Д £ р с у- У з а л а » ! С ее страниц говорит не топог- раф в мундире, а ж и в ы е люди, дышат ж и- в ы е звери, по-настоящему сверкают крово- жадные глаза тигра. 1 А в книге Пушкарева — «из разных сторон выпрыгивают легкие, пружинистые звери с ро- гами и без рог (?) и, легко отделяясь от зем ли (?) несутся в торы, в лес, подальше от лю- дей». ЗанятнЬе звери, что и говорить. Но не- брежность к слову и образу, характерная для Пушкарева, еще занятнее: «Вот кедры растут, а какие они жалкие. Разве можно их сравнить с теми, по к о т о - р ым мы е х а л и» (стр. 16). Или: Смеется тропа -серой змейкой (?) (стр. 61) и т. д. , Вывод напрашивается сам собой, и рывод этот обратен тому, который мы сделали в отношении книжки Г. Вяткина. Там мы имеем занимательный сюжет без всякой нагрузки, здесь—одну нагрузку, хотя и не совсем хоро- шего качества, но зато в большом количестве, и уж без •всякой занимательности. Конечно, нужно давать детям через художественную литературу знания, но только безнадежный филистер будет утверждать, что знания эти нужно подносить ребятам в таком виде, как дал их Пушкарев в «Хребтах Алтая»—голо, сухо без всякой связи явлений. Необходимо со всей категоричностью пред'явить Пушкаре- ву требование — оставить роль пассивного 1 Разрядка моя. К. Г. 2 Тоже. к. г. наблюдателя красивых пейзажей и перейти к показу такой Сибири, такого Алтая, которые встают в сознании каждого школьника, как определенная, с большим удельным весом,, часть СССР. Иначе выхода из тупиков Ал- тая Пушкарев не найдет и рискует совсем заблудиться. Беспомощную манеру Пушкарева — заста- влять героев бубнить читателю, страницы краеведческих учебников — перенял, как на странно, и молодой сибирский писатель В. З в е р е в . Еге неудачная книжка «Марш- рут 304» особенно показательна в этом отно- шении. Замысел книги очень не плохой — показать ребятам одну из интересных частей Сибирского края — Хакасию, при чем пока- зать именно советскую Хакасию, со всем сло- жным переплетом ломки старой и рождение новой жизни. Уже сама по себе эта попытка представляет ценность, и книжка могла бы быть весьма интересной, если бы автор не по- торопился с ее изданием и основательно по- работал над ней. Фабзайцы Новосибирского строящегося за- вода отправляются на каникулы в Хакасию.. « Этот маршрут 304 выбран по совету молодо- . го хакаса — Кирена. * «Я вас зову туда, где живет пять малень- ких народностей: бельтиры, сагаи, кгйбалы, кизильцы и качинцы, которые после Октябрь- ской революции объединены одним названи- ем — хакасы... Вся поездка продлится 24 дня. Поплаваем на лодках по озеру Ит-Куль, по- бываем в бирюаинских пещерах — стоянках первобытного человека». Аванс, .так сказать, сделан. И ребята-чита- тели в ' праве ждать ярких, занимательных картин далекой окраины Сибири. Но автор выбирает другой путь: он уснащает рассказ сомнительными приключениями: двадцатилет- ний,сын кулака пробирается в ФЗУ строяще- гося завода. Ни с того, ни с сего (по край- ней мере так подает это автор) он ломает но- жовки в цехе и убегает с завода к отцу. Отец скрывается в аулах Хакасии; Здесь Колька втирается в пионеротряд, разлагает его и уводит в горы. Товарищи Кольки по ФЗУ уезжают туда же на каникулы, обнару- живают Кольку, организуют погоню, и в ре- зультате ГПУ забирает и отца Кольки и его единомышленника — кулака Кая. Правда, не в пример героям Пушкарева, ребята Зверева очень активны: они по пути принимают уча- стие в поимке кулаков, вредивших в хакас- ской коммуне, помогают хакасам освободить- ся от вожатого пионерлагеря — Кольки, сына кулака, — все очень возможная, довольно правдоподобная история. Но и 1 подать ее читателю надо так, чтобы ребята, особенно старшего возраста, для которых" книга пред- назначена, поверили автору. Осуществить это В. Зверев, поспешивший с опубликова- нием книги, не смог, не осилил прекрасной, благодарной и совершенно необходимой темы, как не осилил типов. В книге четыре с поло- виной печатных листа. А Хакасия дана авто- ром в... 85 строчках, при чем строчки эти примерно такие: «Очень дружно и сплоченно стали хакасы <с\троить новую жизнь. Коллективизация за- хлестнула старый улус «Большой Сгаирен», смыла с лица земли, а на. его месте выросла