Сибирские огни, 1933, № 5-6

пролив на Сахалин (это В (сдасе не так уж гран- диозно) и вывести дорогу вот сюда. (Он показал на одну из бухт восточного бе- рега Сахалина. — Здесь бы нам создать настоящий порт. Это был бы лучший опорный пункт для освое- ния всего нашего северо-востока, всей вот этой громадной, ответственной штуковины... Кто-то из моряков сказал: — Когда начнут строить эту дорогу, брошу все, уйду ва постройку. Он был прав: дорога, пересекающая Лену и дающая выход к Охотскому морю, сделает больше для развития восточной части Север- ного морского пути, чем многие эффектные экспедиции. Мысли горячие, как кровь, надолго остано- вили нас над картой. За окнами штурманской рубки (струились небо и море, серые, как стальные рельсы. Туман немного поднялся. К радости капита- на Миловзорова Чиринкотан открылся. Высота вулкана около 700 метров. Вершины тор неви- димы, они закрыты низкими серыми облаками. У южного мыса Чиринкотава видна отдельно стоящая (скала. Капитан показал на нее медным рупором, несколько щеголяя полным неблаго- уетройством (своих карт ц лоций. — Вот, видите кекур? (Он нигде не отмечен. Ночью «Лейтенант Шмидт» вошел в пролив между островами Онекотан и Парамушир. По бортам парохода колыхались, как северное сияние, фосфорические драпри. В них и ря- дом с ними вспыхивали таким же зеленым, но более интенсивным огнем, круглые, В 'еличиной с кулак, светляки. Они падали в струе охлади- теля, подобно потоку зеленых метеоритов. В струе холодного течения у Курильских островш (температура воды 2,2°) (Свечение мо- ря очень ярко, гораздо ярче, чем в Черном море. В этих холодных водах всюду несмет- «ая жизнь- Ровная гигантская зыбь со страшной медли тельностью раскачивала (пароход. Утром, 10 июля, вошли в океан. Над зыбью стоят при- поднятые полосы тумана. Остров Парамушир, лежащий на широте Харькова, был покрыт снегом до самой воды. Впрочем, настроение у Щ(сех поднялось. Ход у нас временами 8 уз- лов. И, признаться еще вчера отдан приказ о пятидеоятипроцентной надбавке к жалованью. Здесь, на востоке, полярная надбавка к жало- ванью полагается с (момента перехода суд- ном... 48 (град. с. ш., — по 'европейским пред- ставлениям «благословенного юга». Ровная зыбь, тишина, иногда солнце раздви- гает мглу и под голубым небом перекатыва- ется интенсивно-синяя волна океана. Вдали*, слева, (скалы и горы. По лоции эта часть Ку- рильской гряды необитаема. — Вон там, наверное, есть японская воен- ная база, вон там промыслы, — говорит ка- питан. Быстроходный кавасаки ныряет у берега, японский пароход обгоняет нас, огибая Птичьи острова — Широ-Ива. К вечеру туман сгустился, «Лейтенант Шмидт» вошел в непроницаемую холодную сырость. Снова, через каждые две минуты, гудел гудок, предупреждая встречные суда.. Гудки не дали мне спать в моей каюте, у са- мой трубы. Я поднялся на мостик. Старый ка- питан бодрствовал. (Иногда он сам тянул трос, идущий к рычагам пароходного гудка, при- слушиваясь, не ответят ли эком скалы Кам- чатки. С семи часов утра туман поредел и открыл полосу берега. Капитан, получив точное опре- деление места у мыса Пираткова, сдал управ- ление (судном помощнику и ушел спать. Туман исчез. Ослепительно чистый, солнеч- ный день об'ял Тихий океан. Гладкие, упру- гие волны, синие, самые синие на свете, под- нимали нас нежно, как любимая грудь. За си- ней широкой полосой, нарисованная ослепи- тельной пеной прибоя, вздымалась Камчатка Страна начиналась рыжими обрывами, теплы ми, как Крым, дальше 'Простирались леса, дре- мучие, как шкурка соболя, над лесными доли- нами плыли сизые горы и сказочные, голубые от снега, конусы вулканов. — Ради такого дня стоит 1 жить, — философ- ствует дядя Ваня, расправляя плечи под лег- ким свитером. Население четвертого твиндека красит свои, и без того чистенькие кавасаки. Комсомольцы помогают матросам мьгтъ палубу и переборки «Лейтенанта Шмидта». Ландин пробирается ко мне к самому форштевню, щурится на солнце, ему вспоминается теплое Черное море, он го- ворит, no придычке, все, о чем думает, и хоть весь день его слушай — так занятно. — Ты в Керчи был? Там музей, замечатель- ный. Керчь стоит на месте древнегреческого города. Заведующий музеем читал мне надпи- си на памятниках. Мне запомнилась одна:. «Сулла, сын Фивы, расстался ic солнцем». Вот с этим солнцем. Потом в Харькове, кажется, иду к аэродрому. А, ведь, аэродромы всегда рядом с кладбищами. Читаю: «Иван Иванович Перепенчук, спи спокойно во царствии своем». На (йеня даже тоска напала. Прожить две ты- сячи лет с гаком, чтобы написать такую г а- дость... «Сулла, сын Фивы, расстался с солн -

RkJQdWJsaXNoZXIy MTY3OTQ2