Сибирские огни, 1933, № 3-4

Перед ним' стоял длинный мастер. Он рассматривал Роганова, скривив рот не- то в улыбке, нето ют злости. — Опасно для жизни, должен знать. Запишу выговор. Роганов подошел к нему вплотную: — Записывай. А прежде дай кирпич. Какого черта? Душа из тебя вон, доро- гой товарищ! — Не кричи, начальник, — ироничес- ки процедил мастер: — Этой марки на складе совсем нету. Желаешь — прекра- щай работу. И точка. Коля махнул рукой и помчался к на- чальнику цеха. Мастер был прав. В течение недели, по крайней мере, на окладе не будет марки кирпича, нужной для четвертого каупе- ра. На главах у мастера Коля снова плюх- нулся в бадью и, зажмурившись, взлетел в каупер. В угрюмой тишине бригадники отесывали непослушный кирпич и, при- мерив его десяток раз, вмазывали на место. Прошли долгие часы до новой смены. Длинный Апалько снова поднял крик и ругатню: за двенадцать часов был вылож-ен всего один ряд. Каупер бу- дет окончен не через неделю, а через год, честное слово! Роганов молчал. Он чувствовал ог- ромную усталость и даже отчаяние. Черт возьми, кажется, он способен рас- пустить губы и зареветь! Роганов надвинул кепку на нос и ус- тавился в какую-то темную точку кожу- ха, этого железного брюха, круглого и ненасытного. Около Апалько вдруг вырос плечисл тый Рудольф. Он протянул руку Апаль- ко, но тотчас же заметил общее молча- ние. и растерянность. — Почему мои, молодые* товарищи, так грустны? — обернулся он к своему мрачному спутнику. ' Передавая вопрос, переводчик*презри- тельно выпятил вялые губы: он высчитал все часы незаконной переработки в чет- вертом каупере, он собирался подать соответствующее заявление в контору, но совершенно не был уверен, что ему заплатят. Узнав о несчастье с кирпичом, Ру- дольф пришел в неожиданную ярость. Он не хотел верить ни в расхлябанность цеховых складов, ни в неудобства дол- гого пути, по которому следуют мар шруты с огнеупором. — Не может быть, — горячился Ру дольф, густо сдвигая брови: — Это не порядок. Оклад обязан знать свои фун кции, -склад обязан иметь кирпич! Я caj |еду к начальнику. Переведите. Переводчик про!гуде1л монотонные обескровленные фразы Рудольфа. Тогда перед инженером встал тихонь кий Гриша. Он положил тонкую ла донь на плечо Рудольфа: — Брось, товарищ, доподлинно узна ли: кирпича нету. (Гриша встал спиной к переводчику Он сопровождал свои слова обильным; и выразительными жестами. Итальянец склонил голову набок и напркженж слушал. Он понял вое. Юноша прост его научить кладчиков обращению с но вым кирпичом. В заключение юноша вы тащил карманный календарик, очеркну ногтем двадцать пятое число, — и го лубыг глаза его стали умоляющими. — Честное слово! Товарищи! — за орал Апалько: — Если двадцать пятого не кончим, я с каупера вниз голове» ударюсь! ч— Ну-ну... — в раздумье пробормотал Гриша: — Семь дней и десять листов.. — Мы сами себе голову сымаем, — глухо сказал Роганов. Голое его по- мальчишески сорвался и зазвенел: — Н< вое одинаково гужи тянут, вот, ребята, колбаса какая. Калужские мастера! Что вы скажите? Им глотку надо перегрызть за такую работу. Что им комсомол? Что им каупер? На кобылку заработать да к себе в деревню удрать, .вот! Да чорт ними, в конце-концов! Я за -себя скажу по две смены под ряд буду работать, сам буду грузить кирпич, сам—возить сам — класть в бадью... Сдохну, а еде лаю! — И я тоже, — робко вставил Боря ТМалков. Его никто не услышал. Все устави- лись на калужан. Гриша смотрел серь- езно и в упор, Тамара — с усмешечкой иные — с любопытством, Роганов не хотел смотреть совсем. Один калужанин принялся одергивать рубаху, другой свертывал папиросу » пальцы у него вздрагивали. Сашка, —• старший, — стоял как ис- тукан, бледнел, глаза у него стали ма- ленькие, тусклые.