Сибирские огни, 1933, № 3-4

тала их от него и молчала. И, поняв, что не нужно .настаивать на своем, Алек- сандр Евгеньевич оставил этот разго- вор. — Ну, садись будь гостьей! Я тебя ста- ну угощать! Мария облегченно вздохнула и они стали весело болтать о пустяках, о тыся- че вздорных, но милых ,и веселых ве- щей. Уходила Мария от Александра Евгень- евича оживленная, согретая его лаской. Он пошел ее провожать и на .прощанье, дурачась, .сказал: <— Заходите, пожалуйста! Милости «просим, почаще! 26. В морозный, сверкающий 'Снегом день Мария вернулась продрогшая и иззяб- шая домой и была встречена слесаршей еще в дверях: — Вы не пугайтесь только, но у Вов- ки жар приключился. Надо бы за докто- ром... У Марии сердце д а л о сь от страха, от боли. Она кинулась IK Вовке. Ребенок ле- жал на кроватке, разметавшись и весь горя. Личико его было красно, глаза по- лузакрыты. Дкшал он хрипло, с трудам- — Вовочка, капелька моя! — прижа- лась о' 1 а к ребенку. — Что с тобою? Фекла Петровна, вошедшая следом за Марией, осторожно, но настойчиво по- советовала: — Доктора звать скорее надо. Может, •пустяки, гао все-таки... У <меня дом не на кого бее вас было оставить. А теперь я сбегаю. Пока слесарша ходила за доктором, Мария растерянно и как-то обреченно опустилась на стул возле Вовки и (при- нялась с тревогой и ужасом глядеть в его лицо. У ней не было мыслей, она ни о чем не думала, но страх, холодный и неотвратимый Страх оцепил ей горло, впился в иге и : наполнил ее всю. И гу- бы ее бессознательно шептали: —• Вовочка... капелька моя... Вовочка... До,кто|р, молодой, жизнерадостный, почти студент, наполнил комнатку дви- жением, шумом и говором. Скользнув быстрым, но внимательным взглядом по Марии, он подошел к Вовке, сдернул с «его одеяльце, обнажил его, потрогал живот, потом потребовал чайную лойееч- ку, полез ею Вовке в горло. И Вовка забился в его руках, закашлялся, отча- янно и мучительно заплакал. Это вско- лыхнуло Марию. Испуганно метнулась она к доктору: — Ему больно! Осторожно!.. —• Ничего, успокоил ее доктор, ( — (Вот и готово... У парня пустяки. Анги» на. Будете полоскать ему горлышко и все пройдет. Успокоенная доктором, Мария до ве- чера не отходила от Вовки, пыталась полоскать -ему горлышко, кормила его, брала на руки и, напевая, баюкала. Но Вовка не успокаивался. Он попрежньму горел., метался и плакал. Александр Евгеньевич, и^идя вечером, застал Марию измученной и горящей тревогою. Он осмотрел Вовку, расспро- сил про доктора, задумался, покрутил головою. — Приведу я, Маруся, другого врача. Не ошибся ли этот? — Ты что подозреваешь? — кинулась к нему Мария « заглянула с тоскою в его глаза. — Я ведь не врач... — мягко и осто- рожно успокоил он ее.'— Видать, Вав- ку здорово хватило. Простудился, на- верное. Второй врач, которого привел Алек- сандр Евгеньевич, занялся Вовкой осно- вательнее. Он выслушал, выстукал его. Он заглянул ему в горло'. Потом тща- тельно вымыл свои руки и, вытирая их поданным Марией полотенцем, коротко тсроивнес: — Дифтерит. Это слово упало на Марию как разя- щий удар. — О-о! — простонала она, умоляюще протянув руки к врачу. — Это безна- дежно? — Ничего нет безнадежного, — .поучи- тельно 'Ответил докто1р. — Будем лечить. Потянулись тревожные, мучительные дни. Вся жизнь отодвинулась куда-то в сторону. Все заслонилось этой бо- лезнью Вовки, .сжигавшей его, медленно, но верно убивавшей его. Мария забыла обо всем. Для нее перестали существо- вать и работа, и радость, и отдых, и да- же Солодух. Не отходя от постели ре- бенка, 'она делала все, что прописывал врач, она дежурила ночами, не омьгкая глаз, она выбивалась из сил для того, чтобы опасш Вовку. И порою ей уже на- чинало казаться, что .она победила не- дуг, что Вовка стал .меньше задыхаться^