Сибирские огни, 1933, № 3-4

Заметки о „Гневных годах" Кондратия Урманова А. ПУГАЧЕВ \ 1. Д ЕВЯТЬ рассказов собрал Кондр. Урма- нов в книге «Гневные годы». Памяти павших в борьбе с колчаковщиной и ин- тервенцией посвящает свою книгу автор. Это— книга о диктатуре кровавого адмирала Кол- чака, о гневных годах гражданской войны в Сибири. Автор поставил перед собой з а д а чу худо- жественного ваюрытия тончайших) (процессов, обусловливающих нарастание и победу рево- люции, процессов, происходящих не только на франтах, но и в н у т р и ч е л о в е к а. Яркими штрихами автор рисует глубоко запо- минающиеся портреты тех многочисленных ео- верцателей первых дней революции, «в т орые встретили ее, революцию, к ак что-то посто- роннее, как что-то чужое, но которые вскоре в силу исторической классовой необходимо- сти из посторонних (свидетелей борьбы стано- вятся е е активными участниками. Тех, кото- рые по-разному, всякий своей тропой, на раз- ных скоростях, но неизбежно и непреклонно идут и приходят к одной цели, к классовому самосознанию, -к революции. Проследим это классовое, самосознание, эту радость движения к повой жизни подробнее, иа отдельных г ероях книги. Вот первые абза- цы рассказа «Красные бусы». «Тихо ходит n o степи табун б ая Абакира м т ак же тихо в сладкой дреме едет с з ади та- буна на саврасом жеребце пастух Омар. Об- локотился на нагайку и дремлет. . .. (Солнце июльское шибко греет — спать хо- чется. Сонь в (степи, и в мыслях у Омара — сань. Только одна мысль никогда не засыпа- е т ; пять лет возит ее с собой по степи за табуном Омар, — э то мысль о хозяйской доч- к е — красавице Бийбал; тянется она дахо, сонно, как табун скота, но не обрывается, не покидает его ни днем, ни ночью. .. Пять лет пасет Омар омот Абакира и пять лет получает плату, но от этого не стал бо- гаче, и Бийбал все так же далека, как и в пер- вый год». Так ходить бы Омару всю жизнь пастухом бог атых табунов богатого Абакира, если бы н е взбушевал в степи грозный шквал револю- ции. «Вечерам, когда з а зеленой степной далью погасло солнце, к Омару приехал русский! скрывающийся от белых. Зве здной ночью за котелком крепкого чз. русский высказывает свою (боль Омару. Жар ко дока зыва ет русский Омару, почему межд; руаскими война. Страшно и непонятно Ом р у — «зашем такой война?». Но это стрз; и жалость к другим, к тем непонятным i странным русским. За (себя Омар спокоен - ведь «над степью колпак звездного ыеба> а в степи как тысячи лет на з ад — тишь i сонь».... Но на утро тысячелетняя степная безмятеж ность была нарушена. В степь приехала пого (ня — каемки. Й служилось такое, что пасту. Омар, не сознавая своего поступка, за HHTKI красных бую (ах, какой подарок красав* Бийбал!) выдает ночного друга в лапы жа» дармов. И вот, стоит Омар у связанного боль шевика и не понимает — почему так радуют ся э т и русские и почему так молчалив тот — Ра зве плохо, что я сказал о нем, — меть кает у Омара тревожная (мысль. Но бусы » дают ему найти ответа. Ответ (был найден по том, когда Савраска галопам понес Омара ( дорогим подарком к аулу б ая Абакира. «Гулкий выстрел украл о з е ро (разболтает дьявол, а дело серьезное). Омар сильно дер .нулся в седле и, падая, видел: бусы, красны бусы сыпались в зелень травы...». Ка з ацкая нуля — лучший агитатор. Ранены Омар с жгучим стыдом и (болью в сердце оса знает свое невольное предательство. Омар w дит мир, видит родную степь теперь новь» (глазами. В итоге, ic помощью (старого п аи ха Исы, русский освобождается из плена « рассвет застал спутников у Бошыпе-Тюх№ ских лесов». Таким путем вошел IB революцию сын тя*° звездной степи — пастух Омар. Еще интереснее, еще психологически глу» / ж е и подробнее разработан портрет парт®* на Петрухи (Гуляева — г е роя рассказа «П< с т р я д ь». Не останавливаясь на том, как труха стал партизаном ( этот момент мы Р 23 берем ниже, в связи с другим вопросом), # следим его действия с момента возвращения ; деревню после окончания гражданской войн- 1 «Петруха Гуляев з адержался в (России, n«Pj бравшись через фронт к красным, он ин лому научился». > 1 •