Сибирские огни, 1933, № 3-4

выражает в словах «Введения к критике полит- экономии»: «И разве не исчезают неизбежно сказания, и песни, и музы, а тем самым необ- ходимые предпосылки эпической поэзии, вместе с печатным рычагом?» 38 . Все отмеченные вы- ше обстоятельства и определяют закон не- равномерности развития отдельных видов ду- ховного производства и духовного производст- ва в отношении материального производства при капитализме. Так происходит, на ряду с высоким развитием техники и науки, отстава- ние и заторможенное развитие искусства и поэ- зии в ходе движения капиталистической фор- мации. Так капитализм проявляет свою «враждеб- ность» «некоторым видам духовного производ- ства, каковы искусство и поэзия». Открытый Марксом закон противоречивого развития ду- ховного производства при капитализме блестя- ще изложен в наиболее развернутой форме в 1856 г. на юбилее чартистской «Народной газе- ты: «Существует характерный для XIX столе- тия факт, которого не станет отрицать ни од- на партия. С одной стороны, мы видим такой расцвет промышленных и научных сил, о каком д аже подозревать не могла ни одна прежняя историческая эпоха. С другой же стороны, на- блюдаются признаки упадка, перед которым бледнеют пресловутые ужасы последнего вре- мени Римской империи. В наше время каждая вещь как бы чревата своей противополож- ностью. Мы видим, что машина, обладающая способностью сокращать и оплодотворять че- ловеческий труд, приводит к голоду и через- мерной работе. Освобожденные силы богатства по страшной иронии судьбы становятся источ- никами лишений. Победы искусства куплены, повидимому, ценой потери характера. Чело- вечество становится господином над природой, но человек делается рабом, человека или рабом собственной низости. Даже «истый свет науки может — так кажется — светить только отте- няемый темным фоном невежества». Этот закат буржуазной культуры предвос- хищали наиболее передовые мыслители и ху- дожники капитализма, как Гегель, Гете, Стен- даль. Но только Маркс с его исключительной способностью вскрывать за поверхностной ко- рой явлений их сокровенную сущность мог от- крыть с позиций самого революционного клас- са—пролетариата—закон противоречивого и 88 См. об этом сведения и мысли Поля Jla- фа р га в ст. «Коммунизм и экономическая эво- люция» (собр. соч. т. II, стр. 318) и в ст. «Деньш» Эмиля Золя («Литературное наслед- ство», № 2, стр. 33-34). упадочного развития той цивилизации, кс в наши дни устами Шпенглеров и Чейзов двигает крестовый поход против техник лосами Милликенов и Эдингтонов зовет и; к средневековью, мистике, чертовщине, гии. В пестрой ткани литературы и искусств; рой половины XIX- и в XX столетии в открытого Марксом закона совершенно вскрываются разноцветные нити разлоа Туманный мистицизм Метерлинка и Роде Рафинированный эстетизм и эротизм О Уайльда и Д'Аннунцио и его мелко трав поросль в Стефане Цвейге. Пассивное б( Поля Гогена на острова Таити на лоно j венной экзотической природы и первобы искусства. Растекающийся в водопадах Поверхностный импрессионизм Манэ и i Крикливое озорство футуристов и буйно дужное цветение всяческих направленч «измов». За радужной блестящей игрой к и нюансов скрывались линии упадочного данса господствующего класса и всего б; азного общества и попытки наибол'ее чес представителей художественной интеллиге вырваться из его рамок, вырваться из ет лесницы. Еще Шекспир говорил, что не паха хуже, чем запах гниющей лилии. • Глубокий конкретно-исторический анал характерная особенность научного исслч ния у Маркса и Энгельса. И, вооруженны они дают исключительно мастерские хар ристики двух эпох наивысшего под'емаг ства в истории человечества. В ряде работ Маркса — в юношеской торской диссертации об Эпикуре и Дем 1те, в статьях «Рейнской газеты», в «Кр (гегелевской философии права», в «18 бр ра», в «Капитале» и, особенно, в «Введеш критике политэкономии» и Энгельса в ct «Рейнские празднества», старом введен к<Диалектике природы» и др. запечатле напряженный интерес к античному иску! Они тонко чувствуют и понимают непов мую прелесть обильного и высокого хуI ственного творчества древних греков — гармонически развитых детей прекрасной' «детства человеческого общества». Они боко понимают значимость трагедии в oi ственной жизни маленького героического рода древности. Они видят живую нарО( массу на вакхических празднествах, ко< ских представлениях, на турнирах великих тов-трагиков. Они слышат мощный пафос гедий Эсхилла и веселую жизнерадостной!