Сибирские огни, 1933, № 11-12

Но теперь он был недосягаем, как и белки, куда возил ее, воруя у Мина. Мин об этом знал. Когда не стало Романа, облегченно яерекрестился. Ольга чувствовала, что бы- стро старится, а третий подбородок вое твер- же каменеет. Мин заметил обрадованно, что Оль га перешивает кержацкие сарафаны по- просторнее, и сказал ей об этом. Та долго плакала вместе с матерью, бросив думать о втором муже. В доме наступил мир, а Мин • стал улавливэть в смехе и раз говоре Ольги то, что любил: довольство, спесь и спокойст- вие. Он обнимал ее, щупая рыхлые груди. За мировой Алымов спросил у Ольги:. — Сватья, а когда же ты в кумовья меня позовешь? Павел оглушительно захохотал, оглядывая Оль г у. Та стала перед мужик&ми, как напо- каз: — Подождать придется. — Режет, а? — гордо спросил Мин. С улицы загремел шум. Второпях накинув шубы, все вышли посмотреть. Мин взобрал- ся на надым и замахал мужикам шапкой: — Скоря! .. Умора, язви-тя в душу! Они зачернели на лысине Надыма гогочу- щей кучкой. Рябой Павел с размаху трахнул шапкой о снег: — Подыма-ай. .. Сюды-ы-ы! Внизу из переулка толпа тащила растре- панные сани. По сне гу волочились отводины « камыш. Сани повернули по главной ули- це, что упиралась в Красную. К ним подбе- гали со стороны и, впрягаясь, зычно ревели. Бабы что-то кричали толпе, подымая подолы, с хохотом, указывая на свои ноли. Сани сва- лились набок, но их снова поправили. В ог- лобли впряглись бабы и мужики. Мужики ре- вели, матерились, с хохотом падали в снег и задирали ноги. Толпа разрасталась. Кто-то направил сани в надым. — Взя-а-али! Еще раз, па-а-перли! Сани пошли вверх по склону надыма. В них стояли со связанными руками Силантий Подзоров с женой. Подмышки им были по- доткнуты пики. — Па-а-аперли! — хором ревела толпя. — Камитет ташшим куда-ба пояыша! — крикнул Мину кто-то из оглобель. — Пу- щай, язва, управлят. — Та-а. .. Тащи-и! .. — А-а-а... — завыла толпа. — Эй, вы-ы, все сюды-ы, — орал мужик, помахивая мохнашками. — Бабы! Выше по- дымай подолы! Выша-а-а! Камитгт катам, стерву! Карячьте ноги! Бабы поднимали подолы и делали все, что говорил мужик, махавший мохнашками. На льюи'не надыма стоял отец Матфей. Ему му- жики махали шапками, просили благосло- вения. Сани .вылезли наверх, остановились. — Сказывай чо-нибудь? — злобно закри- чали мужики Силантию. Силантий спокойно песмотрел на холод- ную степь, на выжженную морозами пучину неба. — Сказывай, камитешвшка паганай, — взвизгнула бабенка, проталкиваясь к саням. Силантий тряхнул бородой. — Советска власть все равно будет, — проговорил он не громко, как в избе. Мужиюи с визгом покатились по Надыму. Те, что был"и в упряжке, по-жеребячьи за- ржали, дрыгая ногами. Мужик с мохнашка- ми крикнул: — Ишшо? — Сказываю вам, мужики, — проговорила жена Подзорова, — ребяты придут из урма- нов. Красна армия с жарких стран приедет на пуртах. Силантий посмотрел, как мокли его пимы и желтел снег, поднял на мужиков лицо: — Колчак он вас научит еще. Он покажет вам, что такая себерская учредилка есть. — Кумынию делать кода будете? — спро- сил кто-то. Мужики снова густо захохотали. — Толчак шомпол уже точит, — пророни- ла жена Силантия. — А ты, Петьша, — обратился Силантий к бородатому мужику, который все время кричал, помахивая мохнашками. — Ты ходил наступать и знай — еще пойдешь. Пойдешь, попомни мое слово. Колчак-тя курс покажет. — Вот педестанут морозы и вьюги, тог- да снова окопы вас поведет рыть Силан- тий, — проговорила жена. Силантий бэдро тряхнул головой. Он как- то помолодел, поднимая восторженное ли- цо. — Весной, — закричал он, — будем рыть за сограми подальше и поглубже. Там ов- раг есть. Помнишь, Федьша, где ты лежал, ко г да снаряды били? Толпа на мгновение притихла и злобно рванула сани, быстро мча в улицу. Подзоро- вы падали, но их снова поднимали. Кто-то надел Силантию на голову поганое ведро, мужик в мохнашках, подоткнув бороду за воротник халата, чтоб не мешала, дробно застучал пал/сами по ведру. Поднялся вой и хохот . На сани бросали снег, назем и лили помои. Напротив сельской управы рябой Па- вел выхватил откуда- то кол и, дико тараща