Сибирские огни, 1933, № 11-12

Судить, дьяволов! Ганька только избавил- ся... бог к себе прибрал. А уж Митьке, так и знай, попадет. .. И поделом г Заворотил полу тулупа, достал кошелгк, выложил на стол три пятерки. — Не расчелся я еще с тобой,- J -i баба твоя не заглядывала ко мне. А я ждал, ждал. .. Сегодня уж и думаю: люди, поди, в день гах нуждаются ,и пошел. Дарья и Архип не могли понять: з ачем- все-таки к ним пришел Басалаев. — На работу завтра выходи. Не управ- ляется Яшка-то юдин... А ты, Дарьюшка, забеги вечерком ко мне да мешок с собой прихвати. Нет, поди, муки? А деньги продолжали лежать на столе. Ни Дарья, ни Архип к ним не притрагива- лись. V I I . В этот деяь в избу Березовского то-и- дело входили бабы, мужики, садились или стояли, прижавшись к уголкам, и смотрели на вытянутого Ганьку, лежавшего на сто- ле, обмытого, причесанного и смирного. Мать стояла на коленях у скамьи и, уро- нив голову, причитала: — На кого ты нас покидаешь. Да куда мы, твои сиротинки, денемся. .. Ее утешали соседки. — Будет, будет убиваться. Себя пожа- леть надо. Гнедой мерки, привязанный' к жердям, ржал и поглядывал в стайку. По пригону бродила бурая корова, усердно вырывая зубами оттаившие клочья утрамбованной соломы, сена. Не кормлена, не поена и не доена корова. Забыли сбросить гнедому охапку сена. Забыли 'накормить |порос;ен- ка. Забыты двор и хозяйство. — Плохой сын, но был родным. Дурное по умершему поминать грех. Брюхатая баба кулаком подперла подбо- родок и участливо слушала соседку, как та в полголоса рассказывала: — Платок-от скинул он левой рукой, мать моя, а потом ей же столб перехватил, а правой и потянись. На роду было ему написано, аль рука одарвенела, но пошат- нулся он, сердешный. .. Ганя-то. Устал, надо быть. Хотел, знать, о четверть облокотить- ся и... охнуть мы не успели... Взрыд оглушил избу. Матрена Федоров- на покатилась на пол. Внесли тесовый гроб. Клали на дно све- жее сено. Покрывали холстом. В голову положили шитую подушечку. С кладбища народ расходился не сразу. Старухи отмахивали последние кресты. Остался один Березовский. Стоит он оди- ноко у свежей могилы, не решается поки- нуть протоптанного в снегу места. Тонут в сугробах побуревшие и сиротли- вые кресты. Одни давным давно потеряли свои поперечные крестовины, другие поко- сились и еле заметным черным пятном про- бивают белый покров, словно стараются (разглядеть соседа-пришельца — новый струганный рубанком, березовый крест. А он прочно врос в промерзлую, только ч то наваленную кучу земли, которая отделила отца от сына. Зря чаял Никита Лукьянович видеть в Ганьке под старость опору. — Не привел бог при жизни, после смер- ти и ждать нечего. — И далеко-далеко з а кладбищенские прясла полетела мыс л ь- Дома Березовский окончательно рас- строился: жена гоет, за дверями надоедли- во визжит поросенок, мычит корова. Сосед- ка с брюхатой бабой всхлипывают, утирая косы платками, и уминают последние бли- ны за покой души усопшего раба Гавриила. Посмотрел на них Никита Лукьянович, по- сидел, насупив брови, и вышел. За что ни возьмется во дворе, что н,и тронет, не под- нимаются руки. Ходит, словно что-то ищет, а чего — не знает. Тяжело далась потеря сына, а еще страшнее казалось вынашивать грех в себе: выгнал сына перед смертью, не простился с ним-, не благословил. От это- го, может быть, и погиб он не своей смер- тью. И зашагал неверной походкой вдоль по» дороге, на край деревни. А с улиц и переулков, обгоняя Березов- ского, к избе - читальне шел народ,—спе- шили разрешить ;все еще неразрешенный вопрос о землеустройстве. Увлек за собой Березовского Некрасов Павел. Он шагает бодро, а с ним—Гаври- ленко Филипп, Яшка, сын его. Архип Шапо- вал с женой, дед Трофим с бабкой Клуней, Шубин Ефрем,—человек двадцать. Все они, кроме Ефрема Шубина, выступают на этом собрании уже как члены коммуны. Тол ь ко осталось получить землю, зарегистрировать устав да провести выборы правления. От- ложено до разрешения вопроса о земле. — С нами, Никита Лукьяныч, айда,—под- хватил под руку Павел. — Куда с вами?—тускло спрашивал Бе- резовский, упираясь. — В коммуну! — Вон моя коммуна, — безнадежно ука- зал в сторону кладбища. — Видно она на-е