Сибирские огни, 1933, № 11-12

, La vie onanime* ( «Единодушная жизнь»), член «Аббатства», где, казалось, он вместе с другими молодыми поэтами и художниками собирался подрывать о с но вы буржуа зно го мира, неутомимый искатель в области лите- ратурных жанров, оп постепенно теряет с вои вольнолюбивые мечты и становится новым пророком фашизма и откровенным апологе- том капитализма. И то, что не ясно или не до с ка з ано в е го романе «Люди доброй воли», он досказал, не стесняясь, в книге статей «Кризис марк- сизма». Появление этих книг друг за дру- гом очень знаменательно. Жюль Ромэн даже отложил временную работу над очередным томом «Люди доброй воли», чтобы написать эту, книгу статей, в которой он излагает с вою философию. Эта книга не отличается с ложно с т ью ком- возиции или учеными мудростями его трак- т а та о стихосложении. Она проста до наив- ности. Поистине удивительно, как сузилась тропа т а к о го многогранного человека, .к лк Жюль Ромэн — философа, врача, поэта, дра- матурга. Эта книга — «простое, как мыча- ние». В ней Жюль Ромэн просто ру г а ет марксизм на все лады. Марксизм — «немец- кая выдумка», «грубейший материализм, убивающий все выс о кие идеалы». Теория классовой борьбы марксизма, якобы, воз,- мущает французов «холодом и отсутствием доброты, ко т орых не знает наш гений, более нервный и более нежный». И дале е: «Марк- сизм дал понять людям с добродетелями и талантами (это и е с ть «люди доброй воли», как пола г ает Жюль Ромэн. В. Т.), что их не берут в расчет. Они должны быть счаст- ливы, если они из б е г нут поголовного истреб- ления. Их будут терпеть, поскольку про- летарское общес тво еще будет в них нуж- даться, как в древнем обще с т ве терпели рабов как в сре дне в е ко в ом обще с т ве евреев». Вот какие ужа сы г рядуще го марксизма рисует своим собра т ьям перепуганный интеллигент Жюль Ромэн. Фашизм же ему рисуется со- всем иначе. Он д аже сам поехал посмотреть своими глазами фашистский рай и нашел, что в се об с тоит прекрасно. Нищеты ника- кой не видно. Кафе и рестораны перепол- нены, н арод веселится, вообще в с е в поряд- ке. Так , пораженный кла с совой слепотой, Жюль Ромэн проглядел нищету, безработи- цу, голод, самоубийства и увидел в фашиз- ме но в ую панацею от в сяких зол. «Фашизм стремится с о з да ть современное общество, в котором каждый находит ся н а с в о е м м е с т е (подчеркнуто мною. В. Т. ) и каждый доволен с воей судьбой, в котором рабочий не рассматривает фабрику, как ка- торгу, а директор с в ой кабине т, как пост, ос ажденный вражд е бной чернью». Что можно прибавить к этик словам? Оче видно бла городный г уманист Жюль Ромэн полагает, что «свое место» для рабо- чих—э то могила, ибо он не может не знать, что основной пункт фашистской програм- мы — это уничтожение революционных ра- бочих. Т а к о ва неумолимая логика клас совой борь- бы. Пре вращение Жюл ь Ромэна в поклон- ника фашизма — фа кт чрез вычайно яркий • поучительный. * А* Вполне понятно, что как х удожник Жюль Ромэн з ада е т ся целью — написать большую эпопею, в которой он мог бы выс тупить как новый пророк и в х у д оже с т в е нных обра з ах закрепить с вое мировозрение. «Люди доброй воли» — многотомная эпо- п е е Сам Жюль Ромэн считает ее важнейшим делом своей жизни и хоч ет ей посвятить ос- т а ток с воих дней. Он х оч ет в ней с о з да ть апологию капитализма, опра в да ть свой класс, из вратить истину о нем. В весьма пространном и расплывчатом пре- дисловии автор х оч ет себя представить как не ко е го « в с е вышне го судью», который бес- страстно наблюдает жизнь и пока зыв а ет е е читателям так, как она есть, без всяких при- крас и ухищрений, не деформируя действи- тельность, не выявляя характ ерно г о, не вы- ка зыв ая важнейших обс тоятель с т в. Одним словом, ав тор плывет по воле волн и при- глашает плыть с ним читателей на протяже- нии многих томов и тысяч страниц. Жюль Ромэн чрезвычайно выс о к о го мне- ния о с воих намерениях и считает их един- с твенно правильными и ценными. Он с презрением от зыв а е т ся об а в торах, которые нарочито с о з д ают об с т ано в к у, г д е с т алкив ают ся герои. У н е го герои б у д ут плыть б е з руля .и без ветрил и е сли столк- нутся, то это будет случайнос тью. Он отри- цает план, он у т в ержда ет бе с с в я зно с ть жизни и если говорит о плане, то о такой, •который меньше в с е го уясним уму. Зд е сь х ара к т ерно для мировоззрения апо- ло г е та капитализма, что он воспринимает жизнь к ак бес связный процесс, и х у доже с т- венное т ворче с т во для не го отнюдь не ото- бражение х арак т ерно г о, типичного в дейст- вительнос ти, ее в е д уще го з вена. Он идет по- слушный за хаотиче ской цепью бе с с в я з ных событий. Какой же может быть план в этой первозданном х а о с е? В этом х а о се ес ть «люди доброй воли», которые, по мнению автора, как мысли ос- в ещают п у т ь миру, и, очевидно, в ы в е д ут ка- питалистический мир из в с ех бед. Хаос в романе действительно порядочный На громождение людей такое, что азтор при- нужд ен прибавить к каждому тому ука з а- тель д ей с т в ующих лиц. Это уже пок а зыв а ет бе спомощнос ть автора, неумение построить произведение дейс т в енно и увлекат ельно т а к , чтоб все персонажи жили перед глазами чи- тателей, а не отыскивались в алфавитном ука з а т еле. В е дь созда в али же монументаль- ные произведения и Баль з ак, и Золя, и Тол- стой, и Роллан — и обходились б е з у к а з а- зателей, и читатель т оже в них н ужды не ощущал. Эта бе с с трук г урно с ть романа, явно распа- д ающе г о ся на о т д ельные новеллы, в е с ьм* неис ку с но друг с дру г ом с вязанные, свиде- т е л ь с т в у ет о хаотичности, о ра з броде соз- нания а в тора и, кроме то г о, должен с т в у ет демонс трировать образец берг сонианской ин- дуктивной поэтики. Надо с ка з а т ь, что Роман, впрочем, дале- ко не безупречен в отношении «хаотично- сти», и час то герои е г о с талкивают ся имаь-