Сибирские огни, 1933, № 11-12

добрую часть рассказа, чтобы показать эти шедевры читателю), в рассказе «Джайляу» нет ни одного живого лица, ни одного ху- дожественно правдивого положения, ми од- ной живо сверкающей мысли. Все ходульно и глоско, как канцелярское сочинение. Кроме того, в рассказе много нарочито- го, неряшливого. Десятый участок совхоза иаходится на таком огромном расстоянии от центральной усадьбы, что директорат но существу не имеет никакой возможности руководить жизнью этого участка. Скот режется, молоко выливается на землю. За- чем «ужен такой участок? Но, оставляя на совести автора эгч лож- ные установки, перейдем к его показу ге- роев рассказа. Для примера возьмем отношения между д^ректором совхоза Раздольским и сгкр~га- ],ем партячейки Чорман. Партиец Раз доль- ский рассуждает так. «Этот дурак Чорман откуда- то выискал новую моду. Видите ли, он решил серьезно заняться поднятием уровня политических знаний членов партии, а для этого, видите ли, он предлагает Раздольокому руководить кружком». .. (стр. 56). Или еще; «— Жолдас Раздольский. мы имеет слово: Дай скажу, что говорил рабочий... — НУ , ну, говори, — не скрывая раздра- жения, проговорил директор. О н з а р а н е е б ы л у б е ж д е н , ч т о Ч о р м а н о т п о - р е т к а к у ю-н и б у д ь ч е п у х у. И п о с у щ е с т в у н е о ш и б с я » (курсив мой. К. У. ) . «Рабочий говорил, что канцелярия тэбе сидит бюрократ. Рабочий обманывал. День- ги неправильно давал. Нет в такой случай хороший работа. Проверить бюрократ надо, но шапка давал». .. Это была новость! Яйца начинают учить курицу!»., (стр. 62). Мы сохранили орфографию и синтаксис Криничного полностью. Зачем автору нуж- но было шельмовать партийца Раздольско- го — непонятно, тем более, что в дальней- шем он выглядит неплохо. • Худо то обстоятельство, что автор, шель- муя Раздольского, солидаризируется с его мыслями и утверждает: ... «И п о с у щ е с т в у н е о ш и б с я » . . . По аашему же глубокому убеждению Чор- ман говорил не чепуху. Далеко не чепуху. Зде сь автор перегнул палку <и обвинил са- мого себя. Художественные достоинства этого рас- сказа чрезвычайно низки. Искажениями языка заполняются страницы («экопезди совсем джок, мало денег давал, не кочет писаться экапенди». .. (стр. 65). Что такое «экопенди» — не известно, только знако- мясь со словарем, находишь, что это слово означает: ударник. К этому нужно прибавить те «истины» и те художественные «образы», которые автор внедряет в сознание трудящихся. ... «Как известно, — читаем мы на страни- це 72, — кокское мясо не является продук- том питания широких рабочих масс, конское •мясо не вывозится и за границу; наоборот, партия и советская власть уделяют всячес- кое внимание коневодству, закреплению ко- ня в сельском хозяйстве для полевых ра- бот». .. «Нет производства без ударников и нет ударничества без социалистического сорев- нования, ставшего основным методом боль- шевистских побед». .. стр. 84). ... «Теперь почти смешно было вспомт*- нать его пустые моргающие глаза и какой- то з а е л о ж е н ы й, т р а ф а р е т о м у м о,- л я ю щ и й г о л о с»... (стр. 58. Курсив наш. К. У . ) . Это не художественное произведение, а какой-то сборник выдержек из ведомствен- ных статей, стенгазет и пр. Размеры статьи не позволяют нам больше делать выписки из рассказа «Джайляу». Не будем мы также останавливаться и на двух 'остальных «к а з а к с к и х» рассказах этой книги. Их достоинство ТОЛЬКО В ТОМ, ЧТО ОНИ меньше размером, чем «Джайляу», но «Кри- вой порог» и «На восьмом перегоне» — ве- щи слабые, ученические. Это какие-то чер- новые тематические наброски. Наше внимание привлек в этой книжке один «у к р а и 1 н с к и й» рассказ — «Фом- мин столб». В подзаголовке значится: «пере- вод с украинского», но фамилия переводчи- ка отсутствует, и ту неряшливость, которая имеется в рассказе, мы в праве отнести к ав- тору. 1ема этого «переведенного» с украин- ского рассказа —б о р ь ба в колхозе и за кол- хоз. Борьба между партийцами. Их всего в селе трое: два богатых и один бедный. Бога- тые сомкнулись с кулачеством. Секретарь ячейки Соболь — богач, предсельсовета Са- мура — тоже богач. Фомка Гришуткин — бедняк. Колхоз, организованный Соболем и Самурой, разваливается/ мужики просят Фомку организовать новый колхоз. Отсюда вражда и склока между партийцами. Секре- тарь райкома партии, не разобравшись в тонкостях, вынес Гр"Ишуткину «суровый вы- говор». Фомка мешает работе кулаков-пар- тийцев. И они е го убивают. Таково содержание этого рассказа, наск- возь ложного, а поэтому и ненужного. Страницы этого «переводного» рассказа пестрят как и предыдущие, «шедеврами». Вот несколько выдержек: «Соболь умел держать марку секретаря ячейки». .. ( стр. 131). ...Он попрощался, с н о в а с е л н а к о - р о т к у ю н о г у и т и х о п о б р е л д о - м о й , потянувши за собой здоровую, кото- рая волочилась по земле и казалась боль- шим ненужным привеском». .. (стр. 125). Комсомольская ячейка, по М. "Криничному, организуется следующим образом. Учитель- ница Марийка, любимая Фомкой девушка, говорит: «—В комсомол иду! Понял, Фом к а ? ' «—В комсомол? «—Ну да, да, в комсомол. .. Соболь пред- ложил организовать ячейку. Понимаешь — ''л сразу комсомолец и организатор ячей- ки». .. (стр. 124). Невероятно, но по М. Криничному—факт. Таковы «казакские» и «украинские» рас- сказы М. Криничного, собранные в этой кни- ге .