Сибирские огни, 1933, № 11-12

периферии. Переделывается жизнь, растут но- вые люди, новые кедры строителей будуще- го бесклассового общества, и на писателях периферии лежит большая обязанность: под- метить и отобразить в художественных про- изведениях все характерное для наших дней, для нашей эпохи. Забвение этой истины — пагубно и для писателя и для литературы в целом. Автор «Казакских рассказов» М. Криничный уроженец Украины, поставил перед ©обой большую, ответственную задачу: отобразить в художественных произведениях жизнь степняков-казаков, показать особенности бы- та вчерашнего кочевника и подметить все го новое, что принесла революция этому заби- тому в царской России, отсталому народу. Нужно заметать, что М. Криничный не но- вичок в литературе. «Его книжки, — уверя- ет нас редактор М. Баталов, — посвященные украинским темам, в о б щ е м н а ш л и по - л о ж и т е л ь н у ю о ц е н к у к р и т и к и » . Не подвергая сомнениям эти заверения ре- дактора «казакских рассказов», мы решили проанализировать книгу, руководствуясь двумя основными требованиями: ч т о и к а к дает автор. Эти наши требования основаны на том, что за последнее время в литературе появи- лось не мало халтурных книг, написанных русскими о ка з аках и др. нацменах, книг, которые ни в какой степени не отображают быта этих нацменов. Мало этого, они иско- жают действительность. Как на пример, ука- жем на книжку « П е с н и к и р г и з - к а з а - к о в » П. Васильева, С. Маркова, Л. Марты- нова и Н. Феоктистова, изданную в Москве в 1932 г., книгу не серьезную, с выдуманны- ми песнями и выдуманными плохо. Не высо- ка ценность и книжки 3. Кедриной. « А у л н а ш е г о о т ц а » , изд. в Алма-Ата в этом году. Все это происходит от несерьезного отношения к делу. Появление таких книжек нужно считать ошибкой издательства и еще тем, что свои писатели-нацмены и поэты недостаточно вы- росли чтобы дать отпор таким писателям и сказать правдивое слово о своем народе. Ч т о же и к а к рассказано М. Криничным в «Казакских рассказах» о казакском наро- д е ? Книга открывается рассказом «Аксакал». Содержание этого рассказа сводится вкрат- це к следующему: в тридцать пятом ауле ( ?) обширной Казакской республики баи собра- ли бедняков и, накормив их досыта, поста- вили перед ними вопрос: распустить аулсо- вет и выбрать аксакала. Выбранный таким образом податливый бедняк, через которого баи хотели руководить всеми делами в аул- совете, едет за 200 верст ( ?) в район с бума- гой. Там эта байская затея раскрывается, и на этом заканчивается рассказ. Жизненность такой темы неоспорима, но автор подал ее таким искаженным (русско- казакским) языком, что читать тошно. В са- мом деле, «ому нужна эта гнилая экзотика? Чтобы не быть голословным, приведем не- сколько шерлов М. Криничного, которыми положительно засыпаны страницы книги. . . .«Хорош советский власть. Справедли- вый. Только орган плохой. Ай-ай, какой пло- хой орган. Килеб брал, семена говорил за- сыпал, мясозаготовки брал, ничего не давал^.. Аксакал выбери, легче жизнь буд е т» (стр. 14). Это говорит Тостамбай, кулак, говорит ка- закам-беднякам на своем родном языке, а М. Криничный своеобразно и вольно «пе- реводит» его слова на русский язык. «—Советский власть не плохой власть. Ред- кий власть /и справедливый. Правильно гово- рю, Киэким?» — говорит все тот же Тостам- бай. «—Ийе! — мотнул головой Киэким, — хо- рош власть, бедняцкий, рабочий власть» (стр. 13). «—Мы избираем свой один человек, акса- кал, он будет судить, он будет что прика- зать, мы ему сами деньги будем давать». .. (стр. 25). «—Киэким шестный работник, шестный человек». .. (стр. 15). Известно, что каждая национальность на- шего обширного Союза говорит на своем родном языке, не искажая е го нарочито. И если уж в языке от с у т с т в у е т , з в ук «ч», то представитель этой национальности не ска- жет: шестный человек».. Ни один перевод- чик не решится так изуррдовать язык, как это сделал М. Криничный в своих рассказах. При всем нашем искреннем желании мы не можем найти оправдания этой манере. Такое искажение возможно при разговоре казака с русским, и только. Но эта экзотика слиш- ком дешевого порядка, и она ни с какой стороны не характеризует нацию. Если Украину характеризуют, по уверению ' автора, садочки («Хату не успеет заложить, а уже имеет цветущий садок», 123 стр.), то Казакстан имеет также свои характерные особенности, подметить которые должен был автор не в коверка-ньи языка, а в простом художественном слове. В рассказе также много «истин», звучащих как афоризмы. «Казак с л ы ш и т ( ? ) д ы и за несколько верст». « С е р д ц е с ж а л о с ь , к а к о т у к у с а з м е IJ » (стр. 23) и пр. Второй рассказ «Джайляу» — самый боль- шой в книге (60 стр.), к которому автором сделан гГодзаголовок: «Отрывок из повести». На шестидесяти страницах рассказывается о борьбе совхоза с белыми бандами, перебрав- шимися из Китая (Сидор бай, русский воен- ный человек) и овладевшими десятым участ- ком сов хоз а. Банды режут скот, угоняют за границу, а пастухи не только не противо- действуют этому, но и ведут всю работу в контакте, на гибель совхозу. Эту беду ликвидирует назначенный в сов- хоз начполитотдела казак Ильяс. Показ осознания пастухами-рабочими сво- его положения, показ борьбы с бандами за совхозное имущество и, тем самым, за ут- верждение советской власти на этих отда- ленных форпостах, — повторяем — художе- ственный показ, — вот основная задача ав- тора в этом рассказе. Эта задача ни в коей мере не разрешена. Не говоря уже об искажениях языка, ка- кие встречаются и в рассказе «Аксакал» (их так много, что пришлось бы перепечатат»