Сибирские огни, 1933, № 11-12

дет вертит колесо своей судьбы Чибиджек, а вывертел только землянку на чужом ого- роде? Майор сидел у стола на широкой краше- ной скамейке и ковырял подметку. Из ком- наты вышел и сел на табуретку сам Марья- сов. — Е г ор! А не с ' ездить ли тебе в поле?.. Вое одно не спишь. А то завтра, поди, не управимся. Майор молчал. — Слышь? — Не поеду. — Это, то-есть, что за слова такие: не ло- еду? — Такие слова. Где есть советский закон, чтобы день и ночь работать? Где? Покажи! Марьясов встал с табуретки. Майор под- нялся со скамьи. Колесом выкатилась впе- ред хозяйская грудь. К самому переносью сбежали колющие хозяйские брови. Но навстречу им вековой ненавистью вспыхнули раскосые глаза Майора. Хозяин попятился, нащупал пяткой порог а захлопнул за собою дверь.. Через год в ' Бородино с веселым гомоном вкатились черногорские шахтеры-комсомоль- цы. Подмигнули бородинским девкам, кис- ловато усмехнулись сивым бородачам и при- нялись искать. Нашли Майора. А может быть, Майор на- шел их. Не встретиться они, конечно, не могли. И пока в этот день проходило свой путь над степью солнце, Майор не отставал от приезжих. Вечером в школе собрались комсомольцы- шефы и четыре бородинских батрака. Собрание было об'явлено организацион- ным. — Каким? Мне чего- то и не выговорить. — Ничёго, привыкнешь. Слушайте, ребя- та.... Из школы расходились поздно. Усталым рыжим зверем ложился на холмы закат. С далекого Абакана потянул прохладный ве- тер. Над головами расцветали крупные звез- ды. С этого вечера в Бородино начала рабо- тать своя комсомольская ячейка и ее секре- тарь — Георгий Кучендаев, он же Майор, он же Е г орка Чибиджеков. На первом собрании секретарь чувствовал себя неважно. Почти как в Узунджуле. Бо- яться, правда, было некого. Но... ч т о ' де- ла т ь? Было много молодой веселой радости, было много задора. А дальше что? Секретарь решил: — Будем пока читать. И сам же начал срывающимся голосом за словом слово разбирать подаренную шефа- ми брошюру: учение Ленина о партии. Кое-что поняли, а кое-что и нет. — Надо, товарищи, с сельсоветом увязать- с я ! Майор произнес новое слово не очень уверенно. Но мысль показалась дельной. — Там помогут. — Да ! Это тебе не овец пасти. Без по- мощи не обойтись. — Главное — с чего начать? Ответ подсказала сама жизнь. Случилось так, что одного из четверых прогнал хозя- ин. Прогнал, как прогонял и многих других. Вышвырнул на стол пятерку, выбросил на улицу вещи. Майор заволновался: — Вот оно где начало! Идем! Председатель сельсовета долго не хотел ничего понять: — Чудак, да ведь он рассчитался? — Рассчитался? а как? Где выходное по- собие? Законы знаешь? Рабкий администратор почесывал (заты- лок. Не слишком ли круто заворачивают эти ребятишки? Однако, делать .нечего. Оя в Бородино как-никак — советская власть. На другой день кулацкие сынки втащили Майора в темную избу и долго били. Борьба началась. Самого Майора Марьясов уволил уже по всем правилам. По закону. И Майор оказался в отцовской землянке. Чибиджек долго смотрел на сына и качал поседевшей головой: — Не дело, Майор, затеял. Отца позо- ришь, мать срамишь. И сам Чибиджек, и его отец, и отец его отца — в се они тянули свою жизнь на чу- жих задворках, жизнь, привычную, как степ- ная дорога, по которой с грохотом катился тяжелый рыдван байского благополучия. И странно казалось Чибиджеку, что может найтись на свете такая рука, которая оста- новит древней рыдван и поставит е го коле- сами под откос. Кто же пойдет по привыч- ной доро г е? Уж не он ли — Чибиджек, умевший выспаться, покачиваясь в седле и отдохнуть, выкуривая трубку? Уж не Майор ли, сопливый мальчишка, который хочет быть умнее отца? — Оба, отец! — Замолчи, — прикрикнул Чибиджек. Он начал понимать, что дорога сына свернула влево от дороги отца. — Думай, отец. Придет время, поймешь и сам. Однажды ячейка получила письмо. Чита- ли, читали, да так ничего и не поняли. — Должно, не нам. Через неделю товарищ из райполитпро- света доказал, что письмо было именно им и что в Письме ячейке предлагалось выде- лить одного те комсомольцев на полутора- • месячные курсы политпросветработников в Красноярск. Ячейка думала недолго. — Майора! Товарищ из политпросвета пододвинул бумагу: — Пиши заявление. За полчаса Майор вспотел больше, чем за день на хозяйской пашне. Никогда еще не приходилось ему так много писать. В землянку шагнула девочка. — Майор дома? — Дома. — В сельсовет зовут.