Сибирские огни, 1933, № 11-12

маленькая дощечка из—палевой кости. Я на- гнулся, Уэленские мастера вырезали на юев красными и синими штрихами белых медве- дей, морЖ'ей и нерп, в центре глобус, а вни- зу надпись: «ПУТЕШЕСТВЕННИК ВОКРУГ СВЕТА НА ВЕЛОСИПЕДЕ Г Л ЕБ ТРАВИН» Смутное, как свет дежневской ночи, воспо- минание промчалось во мне. Я оглянулся. — Неужели! — крикнул я, но только ма- ленькая чукчанка, шмыгнувшая из - за кучи оленьих шкур, с недоумением улыбнулась мне. Я вспомнил ясно. Года два перед этим, в журнальчике ОПТЭ, на последней странице, отведенной туристским чудачествам, я про- читал краткую радиограмму начальника гидрометеорологической радиостанции «Юго- рский шар». — Зимней ночью, в пургу, — говорилось в радиограмме, — в дверь общежития ра- дистов раздался сильный стук. Вошел чело- век в кожаной куртке, со сломанным велоси- педом в руках. Он назвал себя кругосвет- ным путешественником Глебом Травиным. У не го была зеленая повязка и удостоверение какого- то захолустного отделения ОПТЭ. Я подивился не чудачеству,. а тому, каким образом Травин добрался до Югорского Шара, вдобавок с велосипедом, который он нес на себе. И вот теперь этот знаменитый велосипед оказался здесь, на мысе Дежнева, на крайней точке Советского союз а! Заведующий факторией рассказал, что путешественник приехал на нарте, с чукча- ми, месяца три перед этим, сейчас живет у него и ждет разрешения выехать в Аме- рику. — Как-нибудь выхлопочите ему разреше- ние, — добавил заведующий. — Мне прихо- дится кормить е го за счет фактории, как у него написано в удостоверении. Денег у не- го с собой нет ни копейки. Больше я не встречал Травина, так как в эту ночь он был в Уэлене, но впоследствии мне пришлось не раз слышать о нем от лю- дей, встречавших его в различных пунктах побережья Северного полярного моря. Я расспрашивал о Травине, чтобы проследить его путь. Авиатор Б. Г. Чухновский показал мне фотографию, сделанную им самим, изобра- жавшую Глеба Травина вместе с его вело- сипедом и кожаной курткой на фоне тун- дры и знакомых россыпей камней острова Диксона. Травин стоял в той же позе, в какой я видел его кз льдине, у борта «Лей- тенанта Шмидта». Каким путем двинулся он дальше на вос- ток — мне не удалось выяснить. Во всяком случае, он пересек Таймыр и вдоль берега моря зимой 1930-31 г. дошел до устья Ин- дигирки. Там он жил месяц или два месяца в селении Русское Устье. В Верхоянске, воз- вращаясь с зимовки, я встретил участников Индигирской экспедиции, которые рассказа- ли мне о Травине. В Русском Ус тье ему да- ли ообак и нарту. Травин заблудился. Око- ло горы «Северный Парнас» он свалился с обрыва и сломал нарту. Здесь его случайно нашли промышленники и вернули в Рус ское Устье. Через несколько дней Травин снова двинулся на восток, на этот раз морем. Он направлял свою нарту на отдаленные мысы, поднимавшиеся в ледяной пустыне. Так он достиг Медвежьих островов. Отсюда ему открылся высокий мыс Шелагский, и Тра- вин двинулся к Чаунской губе. Зде сь е г о видел»учитель чукотской нацио- нальной школы т. Форштейн. В один из ос- лепительных морозных дней в палатку учи- теля вбежали несколько чукчанок, крича, что к селению под ' езжает «эпопелин», т о- е с ть поп. Они еще помнили миссионера, умершего несколько лет назад в соседнем селении, против острова Раутан. Учитель вышел встречать приезжего. К нему подо- шел высокий, атлетического сложения мо- лодой человек, с длинными, как у попа, во- лосами. «Беглый», — подумал маленький е в - рей, неприязненно глядя на гиганта, но тот мирно показал свой значок ОПТЭ и пред- ставился: — Путешественник вокруг с вета на вело- сипеде. Велосипед действительно лежал на нарте, так что путешественнику не где было с е с ть По-видимому, он все время бежал вместе со своей индигирской упряжкой. Учитель не решился пустить путешест- венника в стою палатку, так он был гря- зен, и предложил пыжиковый спальный ме- шок. Путешественник был в легкой кукаш- ке поверх кожаной куртки. Он с улыбкой согласился переночевать в пустой холодной яранге. По е го мнению, он давно не поль- зовался таким комфортом. — Между Хатангой и Олевеком, — на- чал он рассказывать, жадно глотая жирные куски оленины, — меня застигла мятель. Я шел пешком, таща за собой нарту, с ' едая в день по одной плитке шоколада. Поэтому мятель свалила меня. Я заснул, и меня за- несло снегом, который от ветра становится