Сибирские огни, 1933, № 1-2

Я шагаю одиночкой и чувствую на своей спине,враждебные взгляды всей ро- ты, которую я один задерживаю с обе- дом, И 1 лишаю законного отдыха. Но сегодня я решил не сдаваться, и поло- жить конец этой ежедневно повторяю- щейся истории. — Ать, два, ать, два!.. Пой со мной вместе... Ва-а ку, ва-а ку-узнице Хриплым басом тянет Чепурков. Ва кузнице молодые да кузнецы. Я упорно молчу. Пусть хоть три часа держит (меня здесь, а петь не буду. Фельдфебель, очевидно, угадывает мои мысли и неожиданно меняет тактику. — Не хочешь петь один, так я всю роту за тебя загоняю'. Посмотрим, какой ты есть товарищ для роты... (На место, шагом марш. — Рота, кру-угом! На пле-е-чоп! Ша- гом марш! Ать, два, ать, два! Вего-о-м! Марш!.. А, два, ты, четы, а, два, ты, четы, а, два, ты, четы... Шаго-о-о-м, марш!.. Запевай песню! Я не смею больше упорствовать. Ро- та не должна страдать из-за меня. И когда фельдфебель становится со мной рядом, я ору во все горло: Девки в лес, — я за ними, Солдатская учеба развертывается во всю. С оглядкой, с опаской картежная иг- ра продолжается и в 3. Тайком уходят в (сады и в пригородный лесок и там Треплют засаленные карты. Но карты нас уже не волнуют. Азарт политиче- ских споров сжигает наши дни и часы. По молчаливому уговору, мы в казарме держим язык за зубами и даем е)ебе волю только вдали от «шкур» и господ офицеров. Собираемся в маленькой! чай- ной, недалеко от полковой кухни. Ког- да хозяин чайной, жердеобразный гали- цлйский еврей в белых чулках по коле- но, ставит перед нами чай — это сиг- нал к словесному поединку. Против нас — бледный, обросший черной бо- родкой солдат из команды выздоравли- вающих Яков Гриценко. Он говорит медленно, обдуманно и почти всегда спокойно. Иосиф, наоборот, горячится, ругается и... часто путает. Тогда прихо- жу ему на помощь, я. В слушателях у нас никогда недостатка н)е было, но увы, слушатели все чаще поддержива-. ют Гриценко. Заметно, что этот спокой- ный парень активно вербует себе 'Сто- ронников. — Теперь военный министр Керен- ский, — начинает разговор Иосиф, — и скоро... • — Трепло твой Керенский, — гово- рит Гриценко, помешивая чай алюми- ниевой . ложечкой. — ...и скоро 'пойдем в большое насту- пление. Артиллерию на фронт здорово подвозят. — А кто пойдет? — щурится Грицен- ко. — Все пойдем... Армии вся за Керен- ского. — А зачем? Этот простой вопрос на одну минуту сбивает Иосифа с толку. — Маленький!.. Немца добивать бу- дем, революцию защищать. — Тибэ надо, ты ходи сам, нас зачим тянишь? — неожиданно вступает в раз- говор затесавшийся в пехоту кавказ- огаий горец с трудно произносимой фа- милией, переделанной солдатами, для удобства, в Варенец. — Минэ война не нужна, наступление — нэ нужна, Кирин- сюий — нэ нужна. — Варенец, а дурак — презрительно говорит Иосиф. — Что же тебе надо? — Минэ домой надо, мир нада... —• А вот прийдет немец на твой Кап- маз, будет тебе тогда мир. — Ай-вай-вай, «скажи, пожалста, ни- мец прийдет! Минэ В'се равно, моя дочка все равно, моя жена все равно, кто будит мишка резить. — Ай да Варенец, молодцом, — под- держал кавказца Гриценко. — Вот ты, Станкевич, зовешь в наступление, скажи ему, зачем он пойдет наступать. — Да революцию защищать, черти,— обозлился Иосиф. — Вам царя обратно надо? — Царя нам не надо, а на революцию такую (мы положили с прибором. — Сволочь... Вешать вас надо за эти слова... Немцам помогаешь, понимаешь ты это? Тебе немец за эти слова спаси- бо скажет... — Мозги у тебя самого набекрень. Покажи, из какой книжки ты вычитал это? Это Керенский сказал? Нам зачем наступление? Вот тебе, ему, мне? Тебе