Сибирские огни, 1933, № 1-2

я 'кричала, что муж на войне м никто не слухал. Тоже звери ? Чи може (русским золнежам можно пшиспко робить? Коосанный мой Андрюшенька. Прайду окажу тебе, плакала я, так хочется к тебе, но я не поеду. Не можно мне екать, когда тут много таких, что им нужно правду сказать. А за арест я ше не бое 1 . Hex (мне арестуют, я буду знать, что 'пользу делала. А ты, Андрюшенька, не 'ходи служить и Иосифу скажи и не тоскуй по меня. А как пойдешь в зол- иежи, так потеряешь меня на завшё 2 . Ваша Фрося. Харьков• ' f мая 1917 года. Фроська, матери твоей чорт! 'Если бы ты не была бабой, я бы тебя обязательно матерно выругал. Что ж ты себе вбила в полову? По-твоему ничего и не случилось — революция, значит,— плюнул и ногой растер? Что же ты хо- чешь, чтобы мы век в дизикак 3 ходи- ли? Не бывать этому! Я тебя умной жен- щиной считаю, всегда тебя уважал, а тут на тебя прямо затмение пришло и без обиды сказать, смотришь ты в кни- гу, а видишь фигу. Как хочешь там про немцев думай, а только погибла рево- люция, если кайзер Вильгельм одолеет. Как получили мы твое письмо, так с тех пор Андрюша сам не свой ходит, ®се думает, что тебе ответить, чтобы не обидеть. Жалко (мне парня, как мучает- ся. И вот могу тебе отписать, что вы^ шел приказ Керенского и всем дезерти- рам об'является амнистия, если добро- вольно об'явятая, и мы завтра с Андре- ем идам об'являться. А что до Андрея, то ты ему крепко сердце занозила и ес- ли ты его любишь, то приезжай, пока не отправили отсюда, повидаться. Я се- бе здесь девчонку нашел .и не горюю, а ты в парне мужика разбудила и он му- чается без тебя, а на других девок смо- треть не. может. А в политике мы с то- бой расходимся и Андрей вместе со мной и если ты не очухаешься, то щель промежду нами будет больше. Слыхал я на одном митинге один оратор тоже, как ты, толковал, так его другой ора- тор из партии эсеров здорово покрыл и обозвал немецким помощником и это 1 Я не боюсь. 2 Навсегда * Дезертирах. 'правильно. А я так «думаю, что ты из Польши и потому Росаию не любишь и нет в тебе охоты защищать русскую ре- волюцию и потому ты теперь против войны с немцами. А как будет, ежели немец под свою власть Россию заберет? Вот ты (мне на этот вопрос ответь. . И еще раз, Фроська, прошу тебя, очу- хайся и приезжай к нам, а мы тебя лю- бим и 'уважаем и будет, все хорошо. Ан- дрею я (про это письмо, что пишу, ниче- го не сказал, а 'если не приедешь, тогда скажу, пусть человек зря не мучается. С тем до свидания! Известный тебе Иосиф. Маленьким бугорком в польских сте- пях торчит местечко Дунаевщы с нашим запасным полком. И хоть невелики Ду- ваевцы, но солнце и сюда заглядывает и по ночам люди любятся и стонут и вздыхают за деревянными ставнями и ворочают в Голове (тяжелые, беремен- ные беспокойством революции, мысли. Невелики Дунаевцы. Улица с несколь- кими тощими лавчонками и длинносюр- тучными евреями, все богатство кото- рых составляют вьющиеся пейсы н про- тяжно певучий говор. Свинья смачно чешет зад у забора и засморканные ре- бятишки, у которых обязательно торчит сзади хвост рубашки, копаются в кон- ском навозе. Изредка мелькает фигура солдата, жмущегося к жидкой тени ды- рявых заборов. И лишь на окраине ме- стечка, в казармах, скрытых пыльными усталыми от жары тополями, течет иная, чем в местечке, жизнь. Революция вычистила из казармы все благородные и превосходительные клич- ки. Остались голые господа прапорщи- ки, поручики, капитаны, полковики и генералы, совсем не 'благородные и ни- чем не превосходительные. Это нравится старым солдатам. — Эх и потыкали же нас по зубам эти самые титула!... Вам што ,молокосо- сам, (Службы еще настоящей не нюха- ли, — завистливо говорили старики. — Бывало зачнет ефлейтор: кто бригад- ный, да хто дивизионный, да как туды его растуды, анпираторское величест- во —• голова сохнет... Чуток не так 'ска- зал — бац, бац тебе по зубам, а ты стой, грудь вперед, не моги шевелиться... Та- кое вам счастье подвалило, котелкам медным, без царя .служить,..