Сибирские огни, 1933, № 1-2

бы отравить дыхание и затуманить чис- тый цвет неба. Теперь колючий забор был просторно раздвинут и розовые кирпичные корпуса выросли радом со старыми цехами. «Старый крот», насмешливо обожал се- бя дед. «Ходил, глаза :в землю, ничего не видал, — из цеха на полати, с пола- тей в цех, нетрудная жизнь. Так ведь и завял бы дед, если б не понесла его не- легкая ,в далекие края смотреть на боль- шое солнце да на соленое море». Дед тихо засмеялся. Расскажет он про всякие чудеса? Оди- нокий дед на свете; одна ему дорога — к старикам, в цех. «•Секретарю сказать бы, .востроглазо- му: уж и разуважил старика, молодец! Какое море широкое, какое зеленое, как шумит! Стоишь на берегу — ма-алень- кой, комар й комар. Вот где человек всякую гордость потерять может! Дед, хитро улыбаясь, спустился к про- ходной будке. Заводской двор, как всег- да, был загроможден ржавыми слитка- ми металла. Чем ближе к мартену, - тем горячее становились слитки. Пыхов чув- ствовал их горячее дыханье. Уж не Пи- менова ли бригада отлила их так недав- но? Дед вошел в цех с некоторой робо- стью. Как-то чудно встретиться с Пиме- ном, с Копченым, —они теперь потные, чумазые, а он, Пыхов, принаряжен и к тому же неповоротлив стал с безделья да с вольного харчу. У пятой печи суетился худенький, белобрысый сталевар. «Третья смена», сообразил Пыхов, во к печи все-таки по- дошел и степенно поздоровался. Ему от- ветили вразброд. Сталевар брооил ми- моходом: , — Твой-то ноне именник. Ступай на- верх, ообранье там партейное. Поди, по- дивуйся. «Либо Пимен?» — с ведоумтием по- думал Пыхов. В красном уголке ярко сияла люстра, народ беспокойно брбдил, (пересажива- лись поближе и подальше, шептались, кашляли. (Собрание только - что откры- лось. Матвей стоял на (Председательском ме- сте, но за людьми его не было видно, и Пыхову пришлось подняться на нос- ки. Матвей осунулся, скулы у него обо- значились резче. Дед вдруг ощутил теп- лый толчок сердца: «Изработался па- рень. Наши отчаянные, хоть «ому голо- му открутят. Помогнуть бы ему чем...». Пыхов ощутил на щеке чье-то спокой- ное^ горячее дыханье. Около него стоял рыжебородый старший с канавы. Пыхов протянул ему руку. — Купался? — прошептал старшой. —• Ну! — В'еплесНул руками Пыхов.— Ночью в море окунешься, от тела искра летит. Негорячая. У вас тут как? — Товарищи! — повысил голос Мат- вей и Пыхов (послушно смолк. — Принимаем в партию Пимена Кон- дратова. Все знают Кондратова? — А как же? — удивился Пыхов. — Знаем! Вое! — негромко крикнули из рядов. — Пимен, выдь сюда. Пимен встал у стола, неторопливо су- нул трубку в карман и стащил с голо- вы кепку. Лицо его было неподвижно, щеки Обросли густой седой щетиной. Вдруг в его глазах дрогнула легкая улыбка. Последние ряды собрания смут- но шевелились, проталкивая кого-то впе- ред. Мелькнула лисья шапка, длиннопо- лое пальто... «Он, Иван!». Гарцев упирался, старался спрятать- ся за чью-нибудь спину, но его уже за- метили и, словно сговорившись, дружно проталкивали к столу президиума. (Наконец, старик остановился у пер- вого ряда. Матвей подмигнул Никуль- ше, сидевшему с краю. Никульша вско- чил и прошептал: — Садитесь, Иван Егорыч! Гарцев наглухо запахнул пальто, усел- ся и тут только поднял глаза на Пиме- на. , Но тот смотрел куда-то мимо, лицо его снова стало неподвижным. — (Сроду на собраниях не был, — ры- жебородый удивленно кивнул на Гарце- ва. — А тут сразу на партейное. Эдакий ржавый гвоздь вытащили, а? Матвей поднял густо исписанный лис- ток. — Зачитываю заявление Кондратова, Внимание, товарищи. «От рабочего но- мер тридцать три восемьдесят четыре, второй сманы, Пимена Федотова Кон- дратова, заявление... \ —• Газету читал? — шептал -Пыхову старшой. — Первая вся страница насчет марганцовой. Гарцева хвалят: четыре от-