Сибирские огни, 1932, № 9-10

— Там узнаешь... Но огвел немного и толкнул в шею: — Иди, сволочонок, да не смей боль­ ше (кричать... Мальчик захныкал: — Отдай телеграммки... деньги я аа- их платил... —■Вот тебе телеграммки, вот!... — изорвал и пустил по ветру. Еще не разошлась толпа, тихо стоя­ ла и сонливо водила глазами по «страш­ ному» приказу, как вдруг из-под чьего- то локтя вынырнул обиженный мальчу­ ган, хватил 'приказ сверху донизу и клочья —• по .ветру: — Вот тебе телеграммки! Вот тебе ге­ нерал Сахаров!.. И, удалаясь за станцию, оглядываясь на пораженную толпу, ивонко запел: —Мундир сносился, Погон свалися, Табак скурился, Правитель скрылся... — Ак, шерамыжники! — шевелятся тяжелые усы в волчьем •воротнике, — Ничего не боятся... Ну, шкеты!.. Широкая лохматая фигура склоняется к соседу и Пониженным 'голосом буб­ нит: — А верховный- то насчет '«пыли» в глаза — мастер: — «Я, как честный сол­ дат — буду отходить с армией», — а сам золотишко забрал и был таков... — Далеко ли уедет? — сомневается приятель м с тоской глядит на (пестрые связки вагонов... — Хоть бы теплушку дали, черт с ней... лишь бы ехать... Над станцией вспыхивают бледно-си­ ние фогнари, и, как фонари, разгораются в темном небе звезды. Гукают паровозы, звякают стальными тарелками вагоны, ползают взад-впе­ ред, но итти в степь, в ночь, в снега, — никому не хочется. Паровозы «не гото­ вы», паров «нахватает». ★ В зале первого класса люди стоят, плотно прижавшись друг к другу (чтобы не упасть). Двери открыты настежь, клу­ бится пар и колышет у потолка сизый дымный навес. За голыми столами (все прибрано, чтобы не утащили) офицеры, спекулянты, женщины в шляпках, дети. У прилавка буфетчика кипят два само­ вара; нев!зрачные, измученные официан­ ты через головы подают на столы ки­ пяток в чайниках. Шум, говор, точно мутный ручей по камням несется — все об одном —• ехать. Угол большого стола заняла веселая компания: толстенький, с пухлыми ще­ ками и лихо закрученными уоами штабс- капитан, тоненький, остроносый юнец- поручик' (пожилой чиновник в казначей­ ской форме, две женщины подрисован­ ные, опьяневшие и вихрастый поп. Пе­ ред ними стоит бутылка спирту (что стесняться?), по столу разбросаны суха­ ри, куски сдобного калача, сухие, в за­ стывшем жиру, (котлеты. Все уже наве­ селе, во капита!н 'берет еще бутылку, равномерно разливает по стаканам, по­ том добавляет по стольку же воды. — Господа, я хочу вцгпить за великую не-де-ли-мую матушку Русь, за ее храб­ рых, отважных воинов и за веру нашу православную... — говорит он, подни­ мая стакан. — Правильно, Николай Михайло­ вич! — потянулся поп через стол, имен­ но «за веру нашу православную»... С ве­ рой и божьей помощью мы освободи­ лись из-под ига татарского, отразили на­ шествие французов. Только вара и бо­ жья помощь приведут нас в лоно преж­ ней жизни. Выпьем. Все чинно подняли стаканы, переки­ нулись 'взглядами и выпили. Чиновник накрутил толовой. — Старая, отец Николай, обедня... Против большевиков никакая молитва недействительна, новую надо придумы­ вать. Крестовый поход мы собирали, молебствия служили после пустяшных побед, а однако же приходится поки­ дать насиженное место... Ни к чему все это — стальная молитва надобна в наш век... Вот. — Совершенно верно... — пикнул по­ ручик. Но ему не дала договорить соседка: — Как мне спать хочется, если бы ты знал, Ваня, — потянулась к нему на пле­ чо кудрявой светлой головкой, — т с парь бы в мягкую постельку и часов на двенадцать... —• А вот скоро поедем, Шурик, там выспишься... Штабс-капитан недоволен окончанием .разговора. Он окидывает всех взглядом и, четко чеканя каждое слово, говорит: — А вы думаете, у большевиков что- нибудь выйдет? Говорю —• нет! Будут плакать еще наши дурами Иваны. Ох,