Сибирские огни, 1932, № 9-10

КАМЕННАЯ БАБА (ХАКАСИЯ) Пастель А. Никулина. — Ой, пой, стой Гарасимь Андреич, как не знай старого Рахимжанку. Ты — да работник жиль, я — да работник миль. Сколь год вместо одного да хо­ зяина жиль. Как не знай Рахимжанку!— по морщинистому лицу Ракимжана 'пробежала детски радостная улыбка. —• Светлый ключ деревня опроси, Чернушка да спроси — как такой Ра- химжанка — сосунок балатака белу- ле1, — в юолнаньи мешал он русские и казахские слова. —. Ну, дак вот я и говорю, Джарбу- лыч, давай робить с нами. Не берет у «ас сила. И плуг лишний есть, и земли <гю здешним местам на полдсравни, а лошадей недостача, рук тоже. Рахимжан -спервых же слов Гераси­ ма поразился, что он называет его так, как никогда никто ие называл старого Грудной ребенок знает. джатака2: Рахиаджанка, востроголо­ вый, намаканый, собака, чушка3 вот как авали старого Рахымжанку. Одна­ ко, чего нибудь китрит Гарасимь? Ой, с русским ухо на затылке держи... Вна­ чале .он даже напугался немного. Но- копда Петухов заговорил о пахоте, о работе на маральнике, о чем всю жизнь говорили с ним русские мужики при найме в работники. — он (почувство­ вал облегченье. — Не продешевить бы... — прочно уже засело в голову привычное опасе­ ние: — св рядке-то завсегда мед с язы­ ка у хозяина капат». — Вкус этого «ме­ да» хорошо узнал Рахымжан за долгую жизнь в работниках то срокам. — Од­ нако, сто рублей до Покрова запрошу, рубаху запрошу, двое штанов, сапоги 2 Бедняк, „лежачий", не кочующий. * Свинья, обидное для мусульманина ругатель­ ство.