Сибирские огни, 1932, № 7-8

флагами. Колонны, опоясав стадион, рас­ положились возле главного павильона, где на высоком пьедестале встал И. В. Сталин. Неподалеку от трибуны — кон­ ница алтайцев, проходящих допризыв­ ную подготовку. Огромная .площадь не вмещала тостей, издалека приехавших на улу-байрам. За ремой шоры расцвели яркими сарафанами и рубашками. Чер­ ные трубы, надрываясь, повторяли сло­ ва ораторов. Говорили те же самые лю­ ди и то же самое, что и вчера. Но вот иго всей столице Ойротии про­ летели необычайные слова Хабарова: — Краснознаменцы, красноармейцы, трудящиеся... (Смирно! Слово передаю командиру Горно-Алтайской партизан­ ской дивизии тов. Третьяк. К микрофону подвинулась монумен­ тальная фигура белорусеа, вождя ал­ тайских партизан. Он говорил о прош­ лом, о боях. За его спиной беседовали партизаны: — Скажут завтра: «надо итти» — пой­ дем, куда угодно, хоть в Тибет. Хабаров, предоставляя слово, говорил о -борьбе с (бандитизмом, о командире частей, совершивших героический пере­ ход через ледяные вершины Яломанско- го -хребта, Ив. Ив. Долгих. За секунду до (выступления Долгах, волнуясь, мах­ нул рукой и пожаловался партизанам: — Не люблю я на митингах гово­ рить... Фамилия его соответствует росту: сн великан, к тому же, громогласен. — Путь от черного Каро-Курума до красной Ойротии — громадный путь, незабываемый, — крикнул юн. Вдруг го­ лос его оборвался. Вместо громовых слов —- ШЮ 1 ПОТ. — Товарищи, извините меня: я так разволновался, что не могу говорить. Неподалеку от него Ив. Сав. Алагызов, много лет работавший в Ойротии пред­ седателем облисполкома, говорил при­ ятелям: — Я вчера во время выступления то­ же так разволновался, что... до слез. Тя­ жело говорить от всего сердца. Алагызов говорил о первых годах со­ ветской власти в Ойротии, о пережитых трудностях роста. Щеми его густо по­ краснели, а на глазах блеснули слезы радости. Он один из тек -социалистичес­ ких именинников, как говорил Хабаров, жоторым на торжественном заседании вручали грамоты и значки десятилетия. Дни и годы толпились в головах и люди, перебивая Друг друга, говорили: «В двадцать третьем году...», «а зимой двадцать четвертого...», «помню в Ула- гане...». Многие из собеседников не бы­ ли здесь по нескольку лет. Они уехали отсюда, когда страна только-только поднималась на ноги и еле ковыляла, когда терпеливо заштопывали дыры на ее платье и излечивали наследственные недуги. Теперь они нашли страну возму­ жавшей. Мускулы ее налились неудержи­ мой силой, способной сокрушить лю­ бые преграды. И кое у кого вспыхнуло такое же чувство, как у отца, который через много лет нашел своих детей пол­ ными сил, здоровья, бодрости и уви­ дел их за работой. В Груди бродила не­ удержимая радость, она выливалась пы­ лающими речами или чуть заметной ро­ сой слез. У микроф'она нопрежнему стоял че­ ловек в гимнастерке командира. По пло­ щади (стлался его шопют. Я вспомнил один уголок на выставке, ;цде отражена борьба партизан с бандитами, разверты­ вавшаяся в труднейших условиях, и рас­ сказы и записи о красногвардейском от­ ряде Сухова. Штаб этого отряда состоял из пяти человек. Один из них — Ив. Ив. Долгих. (Отряд безуспешно 'пытался про­ рваться к Омску, чтобы пройти за Урал, с 'боями прошел в горы. Пал под удара­ ми белогвардейцев. Долгих — один из немногих, (оставшихся в живых. Он -скрывался в камнях и ласах. Затем — участие в партизанском движении и, позднее, борьба ic (бандитизмом на Ал­ тае. Вспомнились рассказы о Яломанском переходе. В снежную зиму 1922 г. даже охотни­ ки боялись (подыматься на белки.1 № . Ив. Долгих повел через этот хре­ бет кавалерийский отряд партизан. Из 300 всадников в Уймонскую долину спустилось только семь-восемь десятков. Остальные люди 'были пешими. Лошади погибли в снегах, на обледеневших ска-, лах. Отряд в 70 сабель ночью напал на главные силы бандитов и одержал побе­ ду, захватив весь штаб и (самого Кайго- родова. Стальные нервы выдержали (многолет­ нюю борьбу ic (бандитизмом, Яломанский переход, и вдруг — эти нарвы дрогнули на 'празднике. 1 Белки—вершины гор,покрытые вечным снегом.