Сибирские огни, 1932, № 7-8

МАСКА —•Поздравляй, сукин сын, и сматы­ вайся живо, шока 'Сенька из берданки1 тебя ;не спрыснул.—Да как затопает по ирьыьцу: духу, говорит, чтобы твоего у иас не было 1и Где к нам дорога за­ будь... Лодырь! Хулиган! И всяко! — Что ж ! Уйду, — отвечаю, — но не раньше, чем после расчета. За вами долг. Думал я, опять задается, да нет, сдер­ жался. — За расчетом пусть отец придет. Я тебе пьянице не доверяю. Пропьешь, а мне стариков жаль. А и Не пил я вовсе. Поклонился ему и той же нотой в сельсовет, который как раз был напро­ тив — права (своего искать. «В тот день ,— (говорил дальше Иль­ ка, —• у Кошкиных разгуделась попой­ ка. Сам Евграф Ларионыч .сидел в пе­ реднем углу. А рядом с ним раболеп­ ные слушатели, прихлебатели-соседи льстивые песни ему поют, норов его утешают. Сильный, говорят ему, человек ты, Евграф Ларионыч. Юхарь!.. Да мы за тобой, мак у Христа за гашником — никогда не пропадем!.. —•Юхарь, —- отвечает самодоволь­ но ((любил старик лесть, ничем его так не возьмешь, как лестью) — Юхарь, потому что с башкой. Потому Что, не торопясь, я наверх полз. Где покло­ нюсь, где прибеднюсь, а где кого -сле­ дует локтем... На каждый случай, .граж­ дане, при советских обстоятельствах тактика своя нужна. Словом, разоткровенничался под вин нымй парами враг. Тут же за столом и сподвижники его сидят, им куплен­ ные, которые на всех собраниях за Ла- рионыча горло брали:, мы-де, бедняки, пролетариат и прочее... Понятно мне теперь: все это одна тактика, хитрость. С ын-то отцову науку произошел спол­ на — что хвост вертеть, что рожу под маской прятать... Илька покосился на край верхних нар, бойцы взглянули туда же. Рыжая го­ лова Сеныии вздрогнула, 'человека за­ трясла противная собачья дрожь. — ... И видел я, товарищи, — .снизил отделкам голос, — как проползли ми­ мо сельсовета в дом Кошкиных .моя престарелая мать и больной отец И в доме вс£ стихло. Просить мои старики пошли, просить за меня... Да и за кого им просить! (Старший брат в отделе, а в сельсовете ни души — поговорить не с кем. Оглянулся я, точно в первый раз мир 'увидел. Мой мир! Советский! А жить в нем не дают. Застучало во мне сердце, забилась, вспыхнула бат­ рацкая гордость: две руки у (меня, го­ лова.. Неужели Мне места не найдется, что матери надо пол у Кошкиных лбом подтирать? «Мама, кричу, отец!.. Заво­ рачивай оглобли обратно... Я сам с Ев­ графом разговор пов-еду». Но глуп я был вдребезги, к тому же запоздал. Да и то подумать! — кто в пьяном шуму через улицу крик услышит? Выбежал я из сельсовета, жотел (прямо к врагу в дом заходить, как вдруг оглушитель­ ный хохот пришил меня к месту... Знамо, один был. Один Как есть, не втянут никуда, не развит. Деревня наша глухая, когда-когда инструктор загля­ нет, доклад сбрехнет. А после опять вое тихо, опять Ларионычева страна... Стою и вижу: высыпал пестрый весе­ лый народ из пятистенного с гоготом, ломаньем, руганью — расступился и обнажил мой позор... Оказывается, Евграф за оскорбле­ ние сына плату старикам положил, да еще какую плату! Пр'авда, Кошкин? скажи сам. Кто ту затею выдумал? — ... И видел я, товарищи, как со двора, звеня бубенцами, выехала седо­ волосая человечья пара. Мой отец и моя мать, по' требованию Евграфа, за- место лошадей, впряглись в тарантас. Оба пьяные, —• успел их оглушить 'ку­ лак, — ржут, башки в комутах задира­ ют. А на облучке Сенька в малиновой рубахе кнутовищем поигрывает, поет: Йехал из ярманки...д... юхарь; 'купец. .Парни icbhctht , мальчишки улюлюка­ ют, я же стою посередь улицы и ни ру­ ки, ни ноги не оторвать мне больше с места. Тарантас уехал на площадь, а я только вечером, за деревней в логу пришел в .себя. И ,с тех пор, товарищи, в Емшановке я не жил. Старики мои к старшему брату перебрались, а я — сперва в городе на бирже кормился, потом грузчиком на пристанях рабо­ тал. Осенью меня юзяли в армию. Здесь и нашел я себе настоящий дом. Вот и все... Одного жалко. Сразу не сорвал маску с врага. Поверил... Земляком по­ чел. Но теперь, Сень... теперь ты не от­ вертишься.