Сибирские огни, 1932, № 6

Васька подстегнул коня и, задыхаясь шеп­ нул: — Чех, гад... До кузницы добраться было не легко, их ос­ танавливали еще двое часовых и тоже ощупы­ вали мешок. — ШтО' это за бештанная команда шляется по ночам, «ердато бросил русский казак на пос­ леднем посту. Супостатов вышел на двор удивленный позд­ ним приездом отрадных гостей. (Сначала он растерянн» смотрел на ребят и не понимал от­ куда они взялись почыо. — Мы от Стенки, -— пояснил Васька. — От Степки? Кузнец быстро загнал лошадь иод темную крышу и увлек туда же мальчиков. —• Да вы, поросята, как пролезли? А я и правду подумал, что это девченки. — Супостатов усадил их на какие-то плахи и, вздохнув, про­ должал: — Все это хороню, что вы пробрались... Се­ годня наши железнодорожники разберут путь на четвертой версте от Камалая — к Брусничной. Вот и «кажите Степану, чтобы не прохлопал. . . А войска здесь такие: полк, стало быть, чехов, у них пять орудий‘и двадцать пулеметов, учеб­ ная команда забайкальцев — четыреста человек, казачий эскадрон да отрад итальянцев с ослами и горными орудиями. К станции подходил поезд, фыркая огненными ноздрями, и Васька с Алешкой плохо расслыша­ ли последние «лова кузнеца. •—• Вы маху, дали, что во двор заехали, — продолжал хозяин. —• Теперь и мне придется по­ даваться немедленно, а то утром же к стенке поставят. — Так мы сейчас же обратно, — заметил Васька. — Вое равно, этим дело не поправишь. Кузнец выпроводил ребят через задний двор и, указав им другую дорогу, захлопнул ворота. Мальчики по переулку опустились к реке. Мель­ ница осталась вправо и им, казалось, что ни­ чего не стоило добраться до кустов и скрыться. Но совершенно неожиданно сзади на них наско­ чил верховой и громко прохрипел: — Назад, сволота! Верховой схватил лошадь под уздцы и повел к избе, освещенной керосиновой лампой. —- Суй наган в катанок, — шепнул Алешка Ваське. — Вылазьте! — приказал верховой, когда они в’ехали в ворота. Казак спрыгнул с лошади. — Вот фруктов поймал, господин хорунжий,— еказал он, толкая ребят к столу, за которым си­ дели усатые люда в желтых погонах и серых папахах. Перед казаками стоял жареный гусь и четверть самогона. — Куда она пробирались? — спросил длинно­ носый усач, вставая на ноги. — А кто их знает... — Да ведь это девченки, паршивые! ■— Вы куда это ночью? — обратился офицер,, прожигая Ваську серыми мутными глазами. —Мы, господин офицер, на заимку хотели,, там наши молотят. ■—• А если я вас плетями отмолочу? Ребята задрожали. — Нас нельзя, — испугался Алешка. Офицеры громко рассмеялись. ■— Своди их к генералу Афанасьеву, — при­ казал хорунжий казаку. 8 . Командующий всеми силами, боровшимися на внутренних фронтах Сибири, генерал Афанасьев, иногда развлекался очень весело. Помимо того, что изобрел способ жечь мужиков ’раскаленными шомполами, он выбирал для себя деревенских де­ вок и голых обливал водой на морозе. Но сегодня командующий изобрел свежий но­ мер. Часовой, мерзший на крыльце, пропустил ка­ зака и арестованных Ваську © Алешкой в свет­ лый дом камалайского купца Мотовилйна. Они прошли через кухню и остановились в дверях большой комнаты, наполненной военными. Бе­ лые задорно хохотали и хлопали в ладоши. Сам командующий стоял спиной к стене и, потирая жирные руки, трос двойным подбородком. (Его голая голова отсвечивала эмалью, а живот кру­ то перевешивался через широкий пояс. Генерал то приседал, то ылтягивался на носках и страш­ но выкатывал бесцветные, покрасневшие глаза. Был он брюзгд и дряхл, как старая опившаяся купчиха и так же прихотлив и капризен. А дело здесь было вот в чей: Сегодня генерал целый день раскладывал пасьянс и карты не сулили белой армии ничего хорошего. Тогда, разметав колоду, Афанасьев поз­ вал оицеров своего штаба и приказал старосте принести двух петухов: белого — большого и красного—маленького. Староста обошел всю де­ ревню и нашел наоборот-; красного большого, а белого—'Маленького. Генерал надавал старосте в затылок и велел разыскать нужных ему петухов. Староста разослал нарочных во все деревни, не­ занятые белыми и израсходовав не мало обще­ ственных денег добыл одного белого кахетин­ ского петуха у какого-то дьякона. Петух был старый, с гноящимися глазами, но держался оса­ нисто, как-будто подражал генералу Афанась­ еву. Главнокомандующий сразу обмяк, и поднес даже старосте за это рюмку коньяку. Петухи сначало тревожно присматривались